"Эбрахим Голестан. Тайна сокровищ Заколдованного ущелья" - читать интересную книгу автора

Ожерелье и перстень или серьги? А может быть, подвески? Палаш. Шпоры.
Шлем. Щит. Кольчуга. Меч. Молот. Кубок. Канделябр. Кувшин...
Чаще всего он брал какой-нибудь подсвечник, бросал его в мешок, относил
в город и продавал ювелиру, все тому же ювелиру.

17

- Знать ничего не желаю! - завопила женщина. - Мне эта старая рухлядь
до смерти опротивела! - Потом с тем же ожесточением, но мрачно и глухо
проговорила: - Человек ведь не Ной, ему столько лет жизни не отпущено. Я
хочу денег, хочу жить. Надоело! - И опять перешла на крик: - Да разделайся
ты с ним наконец!
Ювелир сидел у печки и старательно подстригал ногти. Налегая на ручки
щипчиков, тщательно удаляя все неровности и заусенцы, он как бы гасил резкое
раздражение, досаду, ощущение своей слабости и беспомощности, которое
вызывало у него непрерывное брюзжание жены. Словно ноготь был воплощением
его жены и вот он отсекал от него кусок за куском, укорачивал его,
отбрасывал прочь; однако женщина продолжала шагать взад-вперед по комнате,
не замолкая ни на минуту:
- Ты ему позволяешь таскать тебе все, что ни попадается, барахло
ненужное. А ведь ты видел, он уже однажды попался. Один раз посадили его...
Откуда я знаю, может, он там раскаялся, может, бес попутал, выложил все...
Ювелир, пробившись сквозь поток упреков, спросил:
- Ну так что же мне делать?
Это, собственно, не был вопрос - он вовсе не ждал советов и указаний, -
скорее просто восклицание, что-то вроде междометия. Но в ответ раздалось:
- Обхитри его как-нибудь, припугни, одурачь, к терьяку приучи - ну я не
знаю что! Найди на него управу.
Жена замолчала, и ювелир испугался еще больше. Зловещая тишина казалась
гораздо тягостнее привычных шумных нападок. Он снова прошелся щипчиками по
ногтям: стричь там было уже нечего, он просто тянул время, притворялся
занятым.
- Во что превратился дом?! - завопила жена. Немного погодя служанка
подошла к хозяйке с чайным
подносом и сразу увидала, что та не в себе: она как будто впала в
глубокую задумчивость. Но служанка не видела - ведь этого никому не дано
видеть, - что в ту минуту решается ее судьба. Жена ювелира с отсутствующим
видом, рассеянно протянула руку, взяла стакан, положила в рот кусочек
сахара, пригубила горячий чай и вдруг вздрогнула и застыла. Глаза ее
блеснули, по лицу расплылась улыбка, она слегка покачала головой, хитро и
уверенно глянула на мужа и проговорила:
- Пригласи его. Пригласи, пусть придет сюда.

18

Крестьянин, обхватив рукой блестящую горячую трубу, любовался пламенем,
метавшимся за круглым стеклянным окошечком. Он привык сидеть прямо на земле,
а настоящей печки никогда в глаза не видел.
- A y нас в домах корси * держат, - сказал он. Жена ювелира, утопая в