"Эбрахим Голестан. Падение" - читать интересную книгу автора

внезапно, охваченный испугом, - почувствовал, что кто-то спит рядом с ним,
и, прежде чем его глаза смогли хоть что-то различить в темноте, понял: это
жена, его жена.
В тишине ночи комната, освещенная тусклым светом лампы, казалась
пустой. Кожа спящей жены, покрытая множеством теней, отдавала желтизной. Он
пытался увидеть ее закрытые глаза, волосы и привыкал к темноте. Он слышал ее
сонное дыхание. Вдруг почувствовал боль во всем теле. Голова закружилась. Он
вытянулся на спине и уставился в потолок. Сон не приходил. Он смотрел на
закопченные балки потолка, вырисовывавшиеся у него над головой, и вспоминал,
что, падая с лестницы, думал о жене. А жена спала, и не было ее взгляда,
обычно такого живого и веселого, и она казалась холодной, словно застывшая
пена. Так он рассматривал ее и вдруг заметил, что жена уже открыла глаза и
пристально на него смотрит.
Жена сонно улыбнулась и спросила:
- Ну как ты, бедненький мой?
Ночь тиха, фитилек лампы привернули. Он вдыхал терпкий запах ее кожи.
- Хорошо, что не поранило нигде, и голову, слава Богу, не расшиб. Все
обошлось.
А ведь он упал.
Жена повернулась, обняла мужа за плечи, притянула к себе, он тоже
повернулся к ней. Поцеловала его.
Муж смотрел ей в глаза, а она уже обнимала его. Она поцеловала его
снова, более страстно и продолжительно. Он уже не видел глаз жены. Взгляд
его утонул в ее волосах, он прижимал ее к себе, вдыхая запах ее кожи,
обнимал все крепче - и вдруг услышал, как заорала кошка. Что, и она тоже?...
Все его мысли смешались, он больше ни о чем не думал и только желал ее,
хотел брать и брал, он был весь в желании. Жена металась и прижималась к
нему, потом спросила: "Не плохо тебе?", а он снова желал ее, и жена снова:
"Дорогой ты мой!", и снова: "Не плохо тебе?" Он прижал ее к себе, и вдруг
внезапный вопль, страшный в своей неожиданности, заставил его содрогнуться -
это орала невидимая в темноте кошка. А потом он оправился от испуга и вот
уже скользил, освобожденный, как бывает в хорошем сне - парил в воздухе, над
пустою глубиной, и тело его расслаблялось, содрогалось и снова
расслаблялось, он становился легким, а потом вдруг весь одеревенел, и жена
спросила: "Не болит нигде?", а он положил руку на ее грудь и устремил взгляд
на косые балки потолка, казавшиеся в ночной темноте какими-то мягкими и
рыхлыми. Сказал:
- Нет.
Жена спросила:
- Хорошо было?
Он убрал руку с ее груди. Жена спросила:
- Что ж ты не поберегся вчера? Он молчал.
- Как же я волновалась!
Он лежал, уставившись в темноту.
- Знал бы ты, как долго был не в себе! А только очнулся - и сразу
заснул. Но хорошо уж, что ничего с тобой не сталось, крови не было. - Чуть
погодя она сказала: - Ну скажи что-нибудь.
- Спать хочу.
Но он не заснул. Не спалось. А жена уже не была для него притягательной
мечтой, и стерся полностью рисунок на стене. А вчера он упал. Он пытался