"Уильям Голдинг. Хапуга Мартин" - читать интересную книгу автора

перехватили спазмы. Он висел на ослизлой стене, прислушиваясь к звукам
плещущей о скалу воды, к легким перестукам и шепотам, исходящим из глубин
этой обильной, но не вполне растительной жизни. Проведя рукой у пояса, он
нащупал ремешок, оттянул его и свободной рукой поймал нож. Поднеся лезвие ко
рту, зажал его зубами и ухватил черенок. Подсунул кончик лезвия под раковину
одного из блюдечек. Та сразу сжалась с такой силой, что, поворачивая лезвие,
он почувствовал сопротивление сократившихся мышц. Оставил нож болтаться на
ремне, подхватил падающее блюдечко. Перевернул на ладони раковину, перевел
взгляд туда, где просвет был пошире. И увидел, как овальная коричневая ножка
втягивается внутрь, все глубже и глубже, полностью закрывая просвет.
- А, черт!
Он отшвырнул блюдечко, и ракушечный домик, упав в море, слабо ударился
о воду. Когда круги иссякли, ракушка, белея и покачиваясь, исчезла из виду.
Некоторое время он глядел на то место, где она скрылась. Потом снова взялся
за нож и принялся полосовать им, рассекая ряды морских уточек. Они выделяли
влагу, сочась солоноватой, напоминающей мочу жидкостью. Он ткнул кончиком
ножа в один из анемонов, и слизь, сморщившись, превратилась в тугую массу.
Он придавил ее сверху плоскостью лезвия, и в глаз ему брызнула струя. Прижав
нож к скале, он закрыл его. Вскарабкался обратно и сел, прислонившись спиной
к трем камням - двум расколовшимся и третьему верхнему, обросшему ракушками.
И тут он почувствовал: приближается очередной приступ. Подтянув ноги,
он откатился в сторону. Лицо оказалось прижатым к скале. Под отсыревшей
одеждой тело корчилось, сотрясаясь от дрожи. Прижимаясь к камню, он шептал:
- Не сдаваться! Не сдаваться!
И тотчас устремился вниз. Двигался то ползком, то на четвереньках.
Возле самого берега обнаружил еще несколько камней, но такой формы, которая
его не устраивала. Выбрав один, он извлек его из воды и поволок на уступ к
остальным. Снял верхний камень, водрузил на его место новый, а тот,
замшелый, поместил над новым - на самый верх. Два фута и шесть дюймов.
- Ты должен. Должен, - бормотал он.
Теперь он спустился по склону со стороны скалы, противоположной утесу,
усеянному мидиями. В этом месте были рифы, и вода, втягиваясь, то
поднималась, то опускалась. Она была очень темной, на дне колебались длинные
водоросли - вроде холщовых полосок - таких, какими путешественники иногда
перевязывают чемодан со сломанным замком. Эти коричневые полосы висели,
свернувшись кольцами у поверхности, а чуть подальше подымались в воде
вертикально или медленно перемещались, похожие на щупальца или языки. Ниже
стояла лишь черная вода, уходящая в глубину, ко дну бездонного моря. Он
отвел глаза, взобрался на один из рифов. Порода везде была прочной, без
отколовшихся кусков, хотя в одном месте по твердой поверхности рифа шла
трещина. Он надавил на камень своими обтянутыми гольфами ступнями, но
сдвинуть не сумел. Неуклюже повернувшись, он отполз, двинулся назад. У
нижнего края большой скалы ему попалось несколько камней странной формы.
Один за другим он перенес их в расселину и взгромоздил друг на друга.
Исследовал щели, вытаскивая оттуда кубики и закругленные сгустки желтоватого
кварца, опутанного водорослями, похожими на зеленые волосы. Отнес их к
фигуре человека, которую пытался соорудить, и сложил горкой вокруг нижнего
камня. Некоторые куски были не крупнее картофелин, и он вбивал их в щели
между большими камнями, пока самый верхний не перестал шататься от
прикосновения. Наконец он уложил последний камень поверх остальных, камень