"Уильям Голдинг. Хапуга Мартин" - читать интересную книгу автора

утратив поступательное движение. И еще одно открылось ему - шум моря,
который никогда не слышит моряк на корабле. Нежным полутоном звучало тихое
плескание маленьких волн, непрерывно раздавалось бульканье и чмоканье - от
звука быстрого глотка до медленного смакования.
Раздавались звуки, которые, казалось, вот-вот обратятся в слова, но
почему-то застревали на полпути, как бывает, если сглотнуть слюну, когда
хочется пить. И над всем этим стояла одна, легко различимая нота, поющий
свист, легкое прикосновение воздуха к камню, непрерывный, едва уловимый,
нескончаемый шелест.
Сверху донесся крик чайки. Подняв руку, он взглянул из-под локтя, но
чайка, развернувшись, улетела прочь. Крик стих, и все окутал мягкий,
безмятежный, безобидный покой.
Он взглянул на линию горизонта и провел языком по верхней губе. Чайка
опять вернулась, задев его крылом - проверяя, затем скрылась. Он сглотнул,
широко раскрыл глаза, превозмогая колющую боль. Дыхание участилось.
- Воды!
И так же как на море в момент отчаянного кризиса, в его теле произошла
перемена: оно обрело силу и волю. Он выкарабкался из расселины, поднялся на
ноги - уже не деревянные. И стал пробираться среди упавших сверху камней,
которые сами-то еле держались разве что собственным весом; он соскальзывал в
наполненные белой водой канавы, прорезавшие вершину скалы. Когда он
приблизился к ее краю, на который уже карабкался прежде, одинокая чайка,
вывернувшись у него из-под ног, унеслась прочь. Он с усилием повернулся
кругом, едва удерживаясь на обеих ногах. Горизонт повсюду выглядел
одинаково. Он сумел сориентироваться только после того, как исследовал
каждый уголок, сверяясь с характером местности в разных точках находящейся
под ним скалы. И снова обошел утес.
Наконец настала очередь самой скалы, и он пополз вниз, но уже
медленнее, перемещаясь от одной впадины к другой. Оказавшись ниже той
отметки, где белыми пятнами лежал птичий помет, он приостановился и начал
исследовать скалу фут за футом. Распластавшись в расселине, уцепился за ее
нижний край, быстро переводя взгляд из стороны в сторону, словно следил за
полетом осы. Заметив на плоском камне лужицу, подполз вплотную, прикрыл
ладонями и опустил в нее язык. Сомкнув губы, он стал всасывать воду. От
лужицы осталось только влажное пятно. Он снова пополз. Добрался до
горизонтальной трещины сбоку расселины. Под трещиной от скалы откололся
камень, и тут тоже скопилось немного воды. Прижавшись лбом к скале, он
поворачивал голову, пока щека не очутилась прямо над щелью, но до воды так и
не дотянулся, хотя просовывал язык все дальше, царапая о камень рот; вода
оставалась недосягаемой. Тогда он ухватился за треснувший кусок и принялся
яростно его трясти, пока тот не отвалился. Но лишь расплескал воду,
растекшуюся по дну впадинки. Он стоял над ней, держа в руках отломанный
камень. Сердце колотилось.
- Шевели мозгами, парень. Шевели мозгами.
Оглядев иззубренный склон, он двинулся вниз, методично перебираясь с
одного места на другое. Заметил в руках обломок камня, выбросил. Он двигался
от впадины к впадине, протискиваясь между камнями. Наткнулся на
рассыпающиеся кости рыбы и мертвую чайку; ее перевернутая грудная кость
напоминала киль брошенного корабля. Потом попались участки, покрытые серым и
желтым лишайником, и даже следы земли - холмик, поросший мхом. Кругом