"Поль-Анри Дитрих Гольбах. Здравый смысл, или Идеи естественные противопоставленные идеям сверхъестественным " - читать интересную книгу автора

феодальной власти, окружен сонмом ангелов и святых как чиновников небесного
властителя, то вознаграждающих, то наказывающих его земных подчиненных,
собирающих с них поборы и подаяния, затемняющих их ум обрядами и
торжественными богослужениями, а бог буржуа-деистов был уже лишен своих
феодальных атрибутов. Но и для буржуазного общества, для системы
капиталистической эксплоатации трудящихся была необходима вера хотя бы в
отвлеченного бога.
Во Франции уже блистали зарницы революции, но победа была еще впереди,
и вот почему и здесь, как и в Англии, буржуазия не останавливалась даже
перед проповедью атеизма.
Подчеркнуть же, что причина религии либо невежество, либо страх, либо
стремление земных властителей подчинить себе народ, - это означало выдвинуть
против этих властителей, светских и духовных, новое и очень острое оружие.
"Человек обязан отдавать обществу, - говорит Гольбах, - свои знания,
таланты, искусство, помощь, чтобы содействовать цели единения людей. Он
должен проявлять к своим ближним справедливость, благодетельность,
снисходительность и любовь. Словом, он должен проявлять по отношению к ним
те добродетели, в которых он сам нуждается со стороны других для
собственного счастья. Поэтому здравомыслящий человек никогда не станет
прислушиваться к тем, кто ему станет говорить, будто бог требует от него,
чтобы он был слепым, невежественным, необщительным, инертным, чтобы он
проводил свою жизнь в бесполезных размышлениях над предметами, которых он
никогда не поймет. Еще менее он будет рассчитывать угодить этому богу,
нарушая непоколебимые правила справедливости, согласия, человечности. Он
будет считать преступлениями, а не добродетелями всякие действия, вредящие
благосостоянию и спокойствию общества, к которому он принадлежит".
Мы нарочно сделали эту длинную выписку, чтобы показать, как рассуждал
Гольбах, когда пытался подойти к решению не отрицательного, а положительного
вопроса, - каким должно быть общество.
Гольбах произносит хорошие слова - истина, справедливость, свобода,
благо общества, не задаваясь другим вопросом: а не существует ли этих истин,
благ и справедливостей столько, сколько существует обществ и классов в них?
Гольбах вероятно, если бы дожил до революции, не задумался бы одобрить
все те акты, которые совершили революционеры по отношению к королю, но
отсюда нисколько не следует, что эти акты совершались во имя каких-то
вечных, незыблемых истины и справедливости, а не во имя истины и
справедливости, выработанных революционной французской буржуазией с
определенными классовыми интересами, какие защищал и сам Гольбах.
Последнее обстоятельство можно иллюстрировать на одном очень важном
примере, взятом из сочинений самого Гольбаха.
Это - его рассуждения по еврейскому вопросу. Исходя из того
соображения, что законодательство и религия Моисея исполнены ненависти и
вражды ко всем богам и народам кроме еврейского, Гольбах полагает, что "эта
гнусная политика еврейского законодателя воздвигла каменную стену между его
народом и всеми прочими народами".
"Покорные только своим священникам, - продолжает он, - евреи стали
врагами рода человеческого".
"Евреи стали разбойничьим народом, уподобившись своими нравственными
принципами варварийским корсарам, наводящим ужас на европейские моря".
Совершенно правильно негодуя на преследования, которым подвергаются