"Николай Васильевич Гоголь. Наброски, конспекты, планы (ПСС Том 9)" - читать интересную книгу автора

новый спор, недоразумен"ия· на место часто вразумления.
Люди, которые легкомы"сленны·, пусть спорят, препираются, но люди
глубокие должны остави"ть споры·, отстранивши на время всякий умысел. Все
победить, откинуть все убеждения и проникнуться одним чистым желанием узнать
истину с чистою, постоянною "...·

"Долг - святыня..."

Долг - святыня*. Человек счастлив, когда исполняет долг. Так велит
долг, говорит он, и уже покоен.

Новые строки из наброска ко второму тому "Мертвых душ"*

Шелки-атласы, платья по сотне и по двести и более. Ни одно и не шилось
в уезд. Ту снаряди"ла· мадам Тун "?·, другую мадам Кун, третью приехавшая
вдруг за одним разом из Лондона, из Вены, из Парижа к нам какая-то
загадочная Шприц-Флоден-Файк "?·.
Шутить, как известно, не любит наш век, а разом наденет на себя годовое
пропитанье 20 семейств, да еще и похвастает благотворительнос"тью·,
припевая: роскошь доставл"яет· хлеб работникам.

Альбомные записи

В альбом В. И. Любича-Романовича*

Свет скоро хладеет в глазах мечтателя. Он видит надежды, его
подстрекавшие, несбыточными, ожидания неисполненными - и жар наслаждения
отлетает от сердца... Он находится в каком-то состоянии безжизненности. Но
счастлив, когда найдет цену воспоминанию о днях минувших, о днях счастливого
детства, где он покинул рождавшиеся мечты будущности, где он покинул друзей,
преданных ему сердцем.
Н. Гоголь. Нежин. 10 мая 1826.

В альбом Е. Г. Чертковой*

Наша дружба священна. Она началась на дне тавлинки. Там встретились
наши носы и почувствовали братское расположение друг к другу, несмотря на
видимое несходство их характеров. В самом деле: ваш - красивый, щегольской,
с весьма приятною выгнутою линиею; а мой решительно птичий, остроконечный и
длинный, как Браун, могущий наведываться лично, без посредства пальцев, в
самые мелкие табакерки (разумеется, если не будет оттуда отражен щелчком) -
какая страшная разница! только между городом Римом и городом Клином может
существовать подобная разница. Впрочем, несмотря на смешную физиономию, мой
нос очень добрая скотина; не вздергивался никогда кверху или к потолку; не
чихал в угождение начальникам и начальству - словом, несмотря на свою
непомерность, вел себя очень умеренно, за что, без сомнения, попал в
либералы. Но в сторону носы! - Этот предмет очень плодовит, и о нем было
довольно писано и переписано; жаловались вообще на его глупость, и что он
нюхает все без разбору, и зачем он выбежал на средину лица. Говорили даже,
что совсем не нужно носа, что вместо носа гораздо лучше, если бы была