"Николай Васильевич Гоголь. Не напечатанное при жизни, незавершенное (1840-е годы)" - читать интересную книгу автора

"Поэту". Сонет, Пушкина.
"К портрету Жуковского", Пушкина.
"Нимфа", Баратынского.
"Черта к биографии Державина", Державина.
Последние стихи, Веневитинова.
Последние стихи, Державина.
"Элегия, болевшего ногами поэта", Языкова.
"Сафо", Пушкина.
"Дориде", Пушкина.
"Сожженное письмо", Пушкина.
"Рифма", Пушкина.
"Мой голос для тебя и ласковый и томный", Пушкина.
"Ты и вы", Пушкина.
"К портрету Жуковского", Пушкина.
"На холмах Грузии лежит ночная мгла", Пушкина.


О "СОВРЕМЕННИКЕ"

(Письмо к П. А. Плетневу)

Наконец поговорю с тобой о "Современнике". "Современник" вышел плохим
журналом, несмотря на прекрасную цель, которую ты имел в виду. Даже эта
самая прекрасная цель, во имя которой ты предпринял его, не обнаружилась
никому очевидно и ясно из самого журнала, - напротив, всяк спрашивал в
недоуменье друг у друга: "Объясните мне, зачем и для чего издает Плетнев
свой журнал? что хочет он сказать им? что значат эти общие места в его
программе, эти повторения о беспристрастии, о бескорыстной любви к
искусству, о стремлении к истине и т. п., которые обещает всякий журналист и
которых не исполняет никто?" Тощее содержание его тоненьких книжек, неживой,
безучастный, вялый и неопределенный слог его суждений обо всем современном
задавал только загадку решать: зачем он назван "Современником"? [13] Будем
говорить откровенно. У тебя нет качеств журналиста: ни юношеского живого
участия ко всем волненьям современным, ни того трепета любопытства к
вопросам, раздающимся в массе общества, ни, наконец, энциклопедического
науколюбивого стремления обнимать с равной охотой все, что ни относится к
развитию познаний человеческих во всех родах. Твоя антологическая душа
получила только на долю себе один возвышенный дар - услаждаться благоуханьем
прекрасных цветов поэзии и обонять аромат высших движений души человеческой.
Не певцу "Миниха" [14] и некоторых других прекрасных элегий,
свидетельствующих о чистоте вкуса и скромной тишине души самого певца,
выступать было на поприще полемическое. "Современник" даже и при Пушкине не
был тем, чем должен быть журнал, несмотря на то что Пушкин задал себе цель
более положительную и близкую к исполненью. Он хотел сделать четвертное
обозренье вроде английских [15], в котором могли бы помещаться статьи более
обдуманные и полные, чем какие могут быть в еженедельниках и ежемесячниках,
где сотрудники, обязанные торопиться, не имеют даже времени пересмотреть то,
что написали сами. Впрочем, сильного желанья издавать этот журнал в нем не
было, и он сам не ожидал от него большой пользы. Получивши разрешение на
изданье его, он уже хотел было отказаться. Грех лежит на моей душе: я умолил