"Амадей Гофман. Пустой дом (новеллы "Ночные этюды")" - читать интересную книгу автора

в нем ни малейшего следа живой души. Необитаемый дом в этой части города!
Странное явление, впрочем, тому может быть весьма естественное и простое
объяснение! Вполне могло статься, что владелец, находясь в продолжительном
путешествии или постоянно живя в каком-нибудь отдаленном поместье, не хотел
этот дом ни продавать, ни сдавать внаем, чтобы тотчас по возвращении в ***
расположиться в нем. Так думал я, но что-то непонятное мне самому заставляло
меня всякий раз, когда я проходил мимо, останавливаться перед домом и
погружаться в самые удивительные мысли. Всем вам, верные товарищи моей
веселой юности, известна давнишняя моя склонность делать из себя духовидца;
сколько раз вы пытались доказать мне естественное происхождение того, что,
по моему мнению, было порождено неким таинственным, непостижимым миром.
Что ж, смейтесь, сколько хотите, я откровенно признаюсь, что нередко
сам мистифицировал себя самым забавным образом. И с этим пустым домом могло
произойти то лее самое; но поучительная развязка этой истории вас
обезоружит! Итак, к делу!
Однажды, в тот самый час, когда согласно правилам хорошего тона
надлежит прохаживаться взад и вперед по аллее, стоял я, по обыкновению
углубившись в свои размышления, перед домом - и вдруг чувствую, что кто-то
останавливается рядом со мной и пристально на меня смотрит. Это был граф П.,
который, как и я, не раз проявлял себя духовидцем, и я нимало не сомневался,
что таинственный дом привлек к себе и его внимание. Когда я сообщил ему,
какое необыкновенное впечатление произвело на меня это запустелое строение,
он понимающе усмехнулся. Вскоре, однако, все объяснилось. Граф П. сделал
более моего: его наблюдения, размышления и соображения выстроились в такую
удивительную историю об этом доме, какую могло породить только самое пылкое
поэтическое воображение. Я бы охотно рассказал вам историю графа, которая
еще очень свежа в моей памяти; но голова моя так занята теперь тем, что
произошло со мною в действительности, что я никак не хочу отвлекаться от
своего повествования. Каково же было разочарование бедного графа, когда он
узнал, как на самом деле обстоят дела: что опустевший дом - это всего лишь
пекарня, принадлежащая кондитеру, который содержал в соседнем доме весьма
богатое торговое заведение.
Окна нижнего этажа были замурованы потому, что там размещались печи, а
плотные шторы верхнего этажа были призваны предохранять хранящиеся в этих
помещениях готовые лакомства от солнца и насекомых.
Меня тоже будто окатили холодною водою, когда граф сообщил мне эти
незамысловатые подробности.
Невзирая на столь прозаическое объяснение, я продолжал невольно
посматривать на дом всякий раз, когда проходил мимо; и по-прежнему при виде
его по всем членам моим пробегал легкий трепет, а в голове рождались
причудливые образы. Я никак не мог привыкнуть к мысли о пекарне, марципанах,
конфетах, тортах, засахаренных фруктах и проч. Словно по чьей-то странной
прихоти в воображении моем звучал некий сладкий, обворожительный голос: "Не
пугайтесь, дорогой приятель,- нашептывал голос,- мы все претихие маленькие
создания. Только вот-вот может грянуть гром!" "Ну! Не сущий ли ты безумец и
глупец,- говорил я себе.- Хочешь из самого обыденного сделать чудесное, и не
поделом ли называют тебя друзья сумасбродным духовидцем?"
Дом, следуя своему предназначению, о котором рассказал мне граф,
оставался, разумеется, все таким же; глаза мои мало-помалу к нему привыкли,
и все чудесные видения, которые, бывало, проступали сквозь его стены,