"Эрнст Теодор Амадей Гофман. Серапионовы братья " - читать интересную книгу автора

Автор веселых зингшпилей и злых карикатур превращался на несколько часов в
день в аккуратного государственного советника прусской администрации в
Варшаве, а за спиной безудержного остроумца и фантаста из знаменитого
берлинского погребка Люттера и Вегнера маячил советник апелляционого суда "с
холодным спокойствием и серьезностью, определяющими его деятельность как
судьи..."
Гофман поздно начал писать - вначале большая часть колоссальной
творческой энергии отдавалась им музыке. Образ его героя, неистового
музыканта, эксцентричного капельмейстера Крейслера, - это сам Гофман,
воплощение его творческого "я", свободного от земных забот и гнета житейских
обстоятельств. Да можно сказать, и все его творчество - это странствия по
собственной душе, ее тайникам и закоулкам, это сотворение из ее материала
другого, параллельного мира, где все, абсолютно все, до зеркальности точно
такое же, как и здесь, кроме одного, - там может случится все что угодно...
Знаменитые его, ставшие литературной легендой "Серапионовы братья",
собственно говоря, и не совсем роман. В конце жизни создает Гофман этот
причудливый букет из новелл и сказок, обрамленный единой "рамкой", -
историей молодых литераторов-романтиков, называющих себя Серапионовыми
братьями и читающих друг другу свои фантастические истории. Принцип их
творчества и есть гофмановское творческое кредо - реальность самой
безудержной фантазии.
Из всех сюжетов "Серапионовых братьев", пожалуй, именно эта рамка -
вовсе не выдумка, а история кружка, что сложился вокруг самого автора. В
Серапионов день 14 ноября 1818 года было отпраздновано основание союза
Серапионовых братьев, в который кроме него вошли литератор Контесса
(Сильвестр), друг Гофмана Хитциг (Оттмар), врач Кореф (Винцент) и писатель
Адельберт Шамиссо, только что вернувшийся из кругосветного путешествия.
Позднее включен был и Фуке, автор знаменитой "Ундины", сюжет которой Гофман
переложил в романтическую оперу. Этот кружок, ставший вскоре столь же
знаменитым, как и застольная компания в погребке Люттера и Вегнера, не был
объединен общей литературной программой. Здесь читали друг другу свои
творения, спорили...
Увековечив собрания членов кружка, Гофман воспользовался их несхожестью
и вложил в уста "серапионов" фантазии самого разного свойства. Зловещие
истории о преступных гипнотизерах, вампирах, роковых предзнаменованиях как
будто предвещают и сегодняшний бум "ужасов", светлые же детские сказки
возвращают в мир чистоты и невинности, но, пожалуй, лейтмотивом всего
произведения звучит тема художника, творца этих прекрасных или безумных
фантазий.
Некоторые рассказы и сказки Серапионовых братьев стали, как, скажем,
"Щелкунчик и мышиный король", почти хрестоматийными, многие же, в русском
переводе, ныне практически неизвестны. Но даже хорошо знакомые, вернувшись
на свое место в этой "романтической энциклопедии" Гофмана, подобно
драгоценному камню в дорогой оправе, приобретут законченность и блеск
совершенства...


СЕРАПИОНОВЫ БРАТЬЯ