"Эрнст Теодор Амадей Гофман. Приключение в ночь под Новый год (Фантазии в манере Калло)" - читать интересную книгу автора

вьюжную ночь. Прорезные флюгера на железных флагштоках отчаянно скрежетали,
будто само время во всеуслышание двигало свою вечную устрашающую зубчатую
передачу, и казалось, не пройдет и нескольких мгновений, как старый год
сорвется, словно тяжелая гиря, и с глухим ударом канет в темную бездну.
Ты ведь знаешь, что в дни Рождества и новогодних празднеств, когда вы
все, охваченные светлой радостью, веселитесь, какая-то сила вырывает меня из
моего тихого укрытия и бросает в ваше бурливое, грохочущее житейское море.
Рождество! Эти праздничные дни с их приветливым сиянием я предвкушаю задолго
до того, как они наступают. Я едва могу их дождаться... я становлюсь лучше,
ребячливей, чем весь остальной год, ни одна черная мысль не омрачает мою
душу, распахнутую навстречу небесной радости, я снова превращаюсь в этакого
ликующего мальчика. Из пестрых, раззолоченных витрин рождественских лавчонок
мне улыбаются рожицы веселых деревянных ангелов, а сквозь многоголосый
уличный гам доносятся до меня будто издалека приглушенные звуки органа:
"Родился божественный младенец!"
А после праздников все разом линяет, тускнеет, и тьма поглощает
мерцание рождественских огней. С каждым годом все больше и больше цветов
опадает, увянув до срока, их бутоны засыхают навеки, и весеннее солнце уже
не возродит жизнь в голых ветвях. Все это я прекрасно знаю и сам, но всякий
раз, когда год подходит к концу, вражья сила со злорадством нашептывает мне
прямо в ухо:
- Погляди, сколько друзей потерял ты за этот год. Они больше никогда не
вернутся, зато ты сам поумнел и уже не гоняешься за развлечениями, как
прежде. Наконец-то ты становишься все более серьезным человеком и - совсем
уже не нуждаешься в веселье.
На сочельник черт всякий раз готовит для меня особые сюрпризы. Он
находит подходящий момент, чтобы разодрать своими острыми когтями мне грудь
и насладиться зрелищем моего кровоточащего сердца. И представьте, все
благоприятствует осуществлению его гнусных затей. Вот вчера, например, ему с
готовностью помог советник юстиции. У него (я имею в виду советника юстиции)
в канун Нового года всегда собирается большое общество, и по случаю
праздника он старается каждому доставить особое удовольствие, но делает это
так неуклюже и бездарно, что все так тщательно задуманное веселье
оборачивается какой-то тоскливой несуразицей.
Как только я вошел в прихожую, навстречу мне поспешил хозяин дома,
преграждая мне путь в свой эдем, откуда сквозь приотворенную дверь струились
волшебные благоухания крепкого чая и доброго табака. Вид у него был лукав до
чрезвычайности, он так и расплывался в наиблагожелательнейшей улыбке.
- Ах, мой дружочек, там, в гостиной, вас ожидает нечто совершенно
удивительное - бесподобный новогодний сюрприз. Только, чур, не пугаться!..
От его слов замерло сердце, меня охватило мрачное предчувствие, и душа
моя преисполнилась смятением и тревогой. Дверь отворилась, я стремительно
рванулся вперед, переступил порог гостиной и был ослеплен - она сидела на
софе в кругу дам. Да, то была она, я не видел ее уж бог весть сколько лет, и
тут самые блаженные мгновения моей жизни ярко вспыхнули в памяти, развеивая
мысль о разлуке. Отныне больше не будет этой убийственной потери! Какой
счастливый случай привел ее сюда, благодаря каким обстоятельствам попала она
в дом советника юстиции? Я ведь и не подозревал, что они знакомы. Но обо
всем этом я не думал, главное одно - я вновь ее нашел!.. Я застыл у дверей
словно заколдованный.