"Эрнст Теодор Амадей Гофман. Автомат (новелла)" - читать интересную книгу автора

взгляд, заслуживают величайшего внимания все попытки извлекать звуки из
металлических и стеклянных цилиндрических трубок и штифтов, из стеклянных
пластинок и даже из полосок мрамора. Затем - любые попытки заставить
вибрировать и звучать струны необычными, не испробованными еще способами.
Только одно мешает тому, чтобы такие попытки получили более широкое
распространение, лишь одно препятствует стремлению проникнуть в глубокие
акустические тайны природы - каждый, даже самый примитивный опыт тут же
преподносится всем в качестве некоего изобретения, будто бы уже достигшего
полного совершенства. Каждую выдумку то ради рекламы, то ради прибыли славят
на каждом перекрестке. Вот причина, почему в самое короткое время появилось
и тут же исчезло, кануло в вечность множество новых инструментов, отчасти с
самыми странными или пышными названиями.
- Все, что ты говоришь об этой высшей музыкальной механике, - заметил
Фердинанд, - очень интересно. Я только не совсем представляю себе, в чем
цель, в чем самая точка приложения таких усилий.
- Цель одна, - отвечал Людвиг. - Это поиски наиболее совершенного
звука. Я считаю музыкальный звук тем более совершенным, чем ближе он к
таинственным звучаниям самой природы, потому что такие таинственные звучания
- они ведь отнюдь еще не исчезли, они не покинули еще нашу Землю.
- Я не так глубоко проник в эти тайны, как ты, - сказал Фердинанд. -
Должен сознаться, что не вполне тебя понимаю.
- Я, по крайней мере, поясню тебе сейчас, о чем идет речь, - продолжал
Людвиг, - так, как все это сложилось в моей голове. В самые первые времена,
когда человеческий род еще пребывал в первозданной священной гармонии с
природой, если воспользоваться словами глубокомысленного писателя, а это
Шуберт с его "Видами ночной стороны естественной науки", в те времена люди
были проникнуты божественным инстинктом поэзии и прорицания, тогда не дух
человеческий постигал природу, а природа обнимала человеческий дух, в те
времена мать-природа еще продолжала питать людей глубинами своего бытия,
словно дуновением вечной вдохновленности окружала она человека священной
музыкой - чудесные звучания возвещали человеку тайны вечных трудов природы.
Мы знаем отзвук таинственной глубины тех первоначальных времен - это
великолепное предание о музыке сфер. Помню, что когда я был еще мальчиком и
впервые в жизни читал "Сон Сципиона", это предание наполнило мою душу
страстным благоговением, так что в тихие лунные ночи я нередко напряженно
вслушивался в шум ветра, не зазвучат ли в нем чудесные тоны природы. Но, как
я уже сказал, эти внятные тоны и звучания природы еще не покинули нашу
Землю, ибо не что иное, как эти звучания, представляет собою так называемая
воздушная музыка на острове Цейлон - ее еще называют "чертовым голосом". О
ней упомянутый мною писатель говорит, что она производит необычайно глубокое
впечатление на все существо человека и что даже самые хладнокровные
наблюдатели, слыша ее, не могут отделаться от чувства глубочайшего ужаса и
раздирающего душу сострадания с этими звуками природы, столь жутко
воспроизводящими человеческие вопли. Я и сам в прежние времена испытал на
себе действие подобного природного феномена. Дело происходило неподалеку от
Куришского залива в Восточной Пруссии, поздней осенью. Я гостил тогда в
одном расположенном в том краю поместье, и в тихие ночи, когда ветер был не
слишком силен, явственно слышал доносившиеся до меня долгие, выдержанные
звуки, которые то напоминали приглушенное звучание низкой трубы органа, то
вибрирующий гул колокола. Иногда я мог четко различить низкое фа и над ним