"Дж.А.Гобсон. Проблемы нового мира" - читать интересную книгу автора

с их постоянными утверждениями, что большевизм осужден на скорую гибель,
благодаря внутренней его несостоятельности и растущему возмущению
населения. Ввиду этого имела место лишь ограниченная интервенция с
"санитарным кордоном" для защиты Западной Европы от большевистской
пропаганды. Колебания и отсрочки создали выгодное состояние неуверенности,
которое не вело к большой трате общенародных усилий, а в то же время
оправдывало сохранение чрезвычайных полномочий для того или иного
правительства. Здесь не место дискутировать об этичности подавления
пропаганды, или толковать о том, что лучший путь уничтожить ошибку, это
выставить ее на солнце. Достаточно констатировать безумие тех, которые
полагали, что насильственное запрещение опубликовать речи Ленина в нашей
стране могло помочь делу сохранения частной собственности и социального
строя (как было дело в апреле 1918 г.).
Рабочие нашей страны не являются искусными диалектиками. Но когда
правительство им вдруг заявило, что большевизм обречен на гибель, ввиду
неверности идей, которые он претендует осуществить, и что эти идеи столь
опасны, что их появление здесь недопустимо, то этим оно могло лишь
увеличить любопытство и интерес рабочих к ним. Безумие политиков пошло еще
дальше, когда они вместе с прессой старались у нас, во Франции и в
Америке, прикрепить большевизм, как позорную этикетку, ко всему активному
рабочему движению и социалистической пропаганде.
Итак, нам важно понять, почему это учение кажется действительно опасным
правящим классам собственников. Главная опасность его не была сначала ясно
осознана; они изображали его неверным не только вследствие его
синдикализма, его стремления заменить "территориальную" демократию
"функциональной" и изгнать паразитические классы, не только как
революционный метод, они его критиковали, но и как доктрину и как образец
применения революционного метода. Демократическое движение Западной Европы
развивалось со времени крушения революции 1848 года все больше в
направлении реформизма и оппортунизма. Правда, репрессии против анархизма
и социализма, сурово применяемые в периоды паники, на-ряду с голодом,
время от времени капиталом для подавления бастующих, хотя поддерживали
существование революционных групп, в глазах которых насилие было акушеркой
реформы, но лейт-мотивом демократического движения на Западе, как на
практике, так и в принципе, был компромисс.
Помимо этого, рабочий класс был вышколен в духе терпеливости и
умеренных надежд, и хотя некоторые буйные умы смогли пробудить в нем
потребность своего царства тут же за столом, все же доктрины пролетарского
господства, как последствие победоносного насилия, не находили широкого и
глубокого отклика. В течение второй половины столетия расширение народного
представительства в государстве и повышение уровня жизни и условий работы
квалифицированных рабочих оказались достаточными, чтобы отдалить
насильственное утверждение пролетарской власти. Это было отчасти делом
сознания, основанного на солидных фактах, что они приобретают почву под
ногами, и следствием недоверия к насилию и скачку в неизвестность.
Частью это было результатом недоверия к "мыслителям" и с их "идеалами"
и "утопиями". Мы уже констатировали раньше разочарование и огорчение,
которое принесло с собой новое столетие с его туго затянутой петлей власти
капитала, с постепенным уменьшением реальной заработной платы и ничтожным
влиянием рабочего класса на государство. Поразительные примеры разбитых