"Всеволод Глуховцев. Полнолуние " - читать интересную книгу автора

- Сашка, - замороженным голосом сказал Горелов. - Сашка, он стрелял...
Я думал...
Они подошли к лежащему. Голова его была откинута влево, капюшон
плащ-накидки скрывал лицо, и видно было слабо, но обоим было ясно, что это
часовой, рядовой Александр Раскатов. Очередь Горелова пробила ему грудь.
- Сука... - с трудом проговорил Горелов, сильно выдохнув. - Это
болото... болото, товарищ капитан, попомните мои слова... это оно его...
губит, сволочь, не подохло, гадская сила... н-ну...
Он заплакал, и это было жутко: видеть и слышать, как борется со слезами
здоровенный парень, как прерывается злыми страдальческими рывками шумное
дыхание, крупно вздрагивают плечи, скрипят стискиваемые зубы...
А Зимин, наоборот, успокоился.
- Ну, не реви, - сказал он, зорко оглядываясь окрест. - Кто ж знал.
Все правильно.
Со стороны железнодорожных ворот плеснулись тревожные голоса и спешный
топот.
- Ссука... сссукаа... - сквозь содрогания и слезы твердил Горелов,
ничего не видя и не слыша.
Из-за стены тридцать седьмого хранилища выбежали трое бойцов с
автоматами в руках. Замерли на мгновенье, кто-то крикнул: "Вон!" - и все
трое, разом комично дернувшись, как три марионетки на одной ниточке,
припустились к насосной.
Горелов рухнул на колени, бросив автомат, и зашелся в сломавших его
рыданиях, схватившись за лицо руками. Зимин стремительно и ясно соображал,
как быть дальше.
- Что!.. - задыхаясь на бегу, крикнул издалека Хамидуллин. - Что там у
вас?!..

5

"УАЗик" командира бригады одиноко стоял перед зданием штаба. Шел
десятый час вечера, а Клименко все не появлялся. Давно уже стемнело. По
брезентовой крыше машины тихонько сыпал мелкий дождь.
Почти сутки в части царил сумасшедший аврал. Сразу после ЧП Зарудный
поднял по телефону командира и замполита, причем второй долго, очень грязно
и бессмысленно ругался матом, а первый велел немедля вызвать в расположение
бригады Симакова и распорядился тотчас же подать к подъезду машину.
Так начались эти необычайные сутки для рядового Терентьева. С той
минуты, как дневальный растолкал его, шоферу удалось поспать лишь несколько
послеобеденных часов, и практически все главные события дня разворачивались
на его глазах.
Что, впрочем, его не слишком интересовало.
Последовательность же событий была такова.
В ноль часов сорок две минуты Зарудный позвонил Клименко и Сумскому, и
сразу же после этого - Симакову, послав Байрамова в казарму за Терентьевым.
В ноль сорок пять о ЧП было сообщено дежурному гарнизонной военной
прокуратуры. Пока Зарудный звонил, обретший прежнюю безукоризненность и даже
успевший почистить сапоги, Зимин руководил в части. Он направил на первый
пост бойца отдыхающей смены, снял с караула невменяемого Горелова и, когда
тот немного пришел в себя, отправил его спать. Затем, отозвав подавленного