"Дмитрий Глуховский. Конец дороги" - читать интересную книгу автора

Слава богу, на него никто не отозвался; но ночевать на земле Ванька всё
равно не решился. Выбрав корявое дерево, стоявшее поближе к Дороге, он
взобрался на то место, где ствол расходился в стороны и устроил себе гнездо.
Высота была метра четыре, упадёшь - хорошо, если отделаешься переломами,
зато обычный волк не достанет.
Луна налилась цветом алюминиевой ложки, на почерневшем усталом небе
стали заметны червоточины звёзд. Сквозь наступающую дрёму Ваньке подумалось,
что ночью на небо просто накидывают покрывало, и если выстрелить в него из
лука, стрела проделает прорешину, через которую будет пробиваться лучик
света - вот тебе и звезда...

***

Затрещали, ломаясь, как лучинки, сухие ветви умерших лесных гигантов,
тоскливо заскрипели, подаваясь под напором невиданной силы стволы живых
деревьев, подобострастно зашуршали приминаемые кусты... Сквозь чащу напролом
двигалось, тяжело хрипя, что-то невероятно огромное, такое, о чём Ваньке
никогда не приходилось ещё слышать. Дуб, на котором он спал, сотрясался от
каждого шага чудища, словно его, как и Ваньку, от ужаса била дрожь, и листья
испуганно перешёптывались между собой. Ванька вцепился в ближайшие ветки и
попробовал чуть приподняться, прижимаясь к стволу, чтобы разглядеть зверя,
или хотя бы определить, на каком расстоянии он находился.
Ему повезло дважды: первый раз, когда создание вышло на небольшую
прогалину шагах в пятидесяти от Ванькиного гнезда, чтобы оглядеться и
принюхаться. Огромный тёмный силуэт было плохо виден на фоне переплетений
больных осин и елей, и Ваньке так и не удалось определить, был ли это мутант
какого-либо из известных ему зверей, или нечто вообще доселе невиданное.
Видно было только, что передвигалось оно на четырёх лапах, а в холке
достигало не меньше трёх метров.
Ветер дул Ваньке в лицо, вот и второй раз удача ему улыбнулась: посопев
с минуту, но так и не учуяв его, чудище испустило недовольный рык,
развернулось, привстав на задние конечности, ударом передних свалило
несколько молодых сосенок и двинулось обратно в чащу.
Всё это время Ванька сидел, парализованный страхом, крепко, как мать
родную, обняв толстую ветку и не отваживаясь даже утереть испарину со лба.
Когда треск и скрип угасли в отдалении, он осторожно, стараясь не произвести
ни малейшего шума, лёг обратно в своё гнездо и тихо-тихо выдохнул. Что-то
подсказывало ему: встречу с этим созданием удавалось пережить мало кому даже
из опытных охотников.
Несмотря на пережитое, ему удалось забыться сном: чудище, видимо,
перепугало не только его, и за всю ночь в округе больше не было слышно ни
волчьего воя, ни дурных криков нетопыря, ни истошных совиных всхлипываний.
Когда он очнулся, солнце стояло уже довольно высоко. Осторожно
спустившись на землю, Ванька пригляделся и обмер: земля вокруг дерева, на
котором он провёл ночь, была покрыта десятками следов... Волки? Он судорожно
осмотрелся по сторонам. Тайга, казалось, тоже вглядывалась в него, задумчиво
шелестя миллионами листьев, поскрипывая еловыми лапами, изучая, изучая...
С этого места, так или иначе, надо было скорее уходить: даже если волки
пока оставили его в покое, они могли вернуться. Здравый смысл требовал от
Ваньки возвращаться назад, в деревню. Но ночная встреча оказала на него