"Дмитрий Глуховский. Метро " - читать интересную книгу автора

излеченной в 1991-ом, но вот снова поселившейся в теле и жаждущей реванша.
Слишком боялись люди этой чудовищной ремиссии. И сколько ни обещали
агитаторы и пропагандисты из Интерстанционала электрификацию всего
метрополитена, утверждая, что в совокупности с советской властью это и даст
коммунизм (вряд ли ленинский лозунг, бессовестно ими эксплуатируемый, был
когда-либо более актуален), люди за пределами линии не соблазнялись на
обещания, а интерстанционных краснобаев отлавливали и выдворяли - обратно,
в Советское государство.
И тогда красное руководство определило, что пора действовать
решительней. Что, если оставшаяся часть метро не занимается сама по себе
весёлым революционным огнём, её можно и поджечь. Соседние станции,
обеспокоенные усилившейся коммунистической пропагандой и подрывной
деятельностью, тоже пришли к похожему выводу. Исторический опыт ясно
доказывал им, что нет лучшего переносчика коммунистической бациллы, чем
штык.
И грянул гром.
Коалиция антикоммунистических станций, ведомая Ганзой, разрубленной
пополам Красной Линией и жаждущей замкнуть кольцо, приняла вызов. Красные,
конечно, не рассчитывали на организованное сопротивление, и переоценили
собственные силы. Лёгкая победа, которой они ждали, не была видна даже на
горизонте.
Война была долгой, кровопролитной и изрядно потрепала и без того
немногочисленное население метро. Шла она без малого полтора года, и
состояла большей частью из позиционных боёв, но с непременными
партизанскими вылазками и диверсиями, с завалами туннелей, с расстрелами
пленных, с несколькими случаями зверств и с той и с другой стороны. Это
была настоящая война, с войсковыми операциями, окружениями и прорывами
окружений, со своими подвигами, со своими полководцами, со своими героями и
своими предателями. Но главной её особенностью было то, что ни одна из
воюющих сторон так и не смогла сдвинуть линию фронта на сколько-нибудь
значительное расстояние. Иногда, казалось, одним удавалось добиться
перевеса, занять какую-нибудь смежную станцию, но противник напрягался,
мобилизовал дополнительные силы - и чаша весов склонялась в обратную
сторону.
А война истощала ресурсы. Война отнимала лучших людей. Война изнуряла.
И оставшиеся в живых устали от неё. Революционное руководство
незаметно сменило её цели на весьма более скромные. Если вначале главной
задачей революционной войны было распространение социалистической власти и
коммунистических идей по всему метрополитену, то теперь уже хотели хотя бы
взять под свой контроль (отбить у акул империализма) то, что почиталось у
них за святую святых - станцию Площадь Революции. Во-первых, из-за её
названия, во-вторых, из-за того, что она была ближе, чем любая другая
станция метро, к Красной площади, к Кремлю, башни которого всё ещё были
увенчаны рубиновыми звёздами, если верить немногим храбрецам, идеологически
крепким до той степени, которая необходима была для безумного поступка -
выбраться наверх, и посмотреть - как там Кремль. Ну и, конечно, там, на
поверхности, рядом с Кремлём, и в самом центре Красной площади, находился
Мавзолей. Было там тело Ленина, или его там не было - не знал никто. Даже
если оно и не было своевременно захоронено, оно должно было давным-давно
разложиться без необходимого ухода. Но за долгие годы советской власти