"Анатолий Глебов. Золотой дождь" - читать интересную книгу автора

разговаривали, потом господин позвал меня и велит: "Принеси молока и хлеба".
Я принесла. А господин посмотрел на молоко и говорит: "От черной козы?" Я
говорю: "Да". - "Первый раз окотилась?" Я так и раскрыла рот. Откуда он
может знать? "Да, господин. Как ты узнал?" И Гиппократ удивился тоже. "Как
ты мог это узнать? - спрашивает. - По каким признакам?" А господин только
улыбается.
- Интересно, - сказал Диагор.
- А с тыквенными семечками! Это недавно было. Он очень их любит.
Однажды грыз их, и вдруг одно семечко показалось ему очень сладким. Зовет
меня: "У кого ты их купила?" Я говорю: "У кривой Симониды". А он: "Сейчас же
веди меня к ней! Я должен узнать, где растут тыквы с такими сладкими
семенами". Я рассмеялась, говорю: "Господин, никуда тебе не надо ходить;
семена оттого "ладкие, что я их положила в крынку, где раньше был мед..." А
он как крикнет на меня: "Ты что же, дура, думаешь, что я не могу отличить
вкус меда от вкуса семян?! Веди сейчас же к Симониде!" Пришли мы. Он
осмотрел место, где у нее растут тыквы, взял землю Симонидину...
- Много?
- Корзин пять. Смешал ее с нашей. И вывел такие самые тыквы, даже еще
слаще. Вот ведь какая мудрость!
- Да... - согласился Диагор. - А сейчас чем он занят?
Демо пожала плечами.
- Откуда мне знать? Разве он говорит мне? - Немного подумала и
добавила: - Кажется, погодой. А может, и другим чем-нибудь. Не знаю,
господин.
- Демо! - вдруг раздался снизу сердитый голос Дамаста.
- Я здесь, господин! Иду! - испуганно отозвалась рабыня и, растерянно
улыбнувшись гостю, убежала.
Диагор встал, расправил впалую, чахоточную грудь и плечи, подошел к
столу Демокрита и с жадным любопытством склонился над растянутым на нем
свитком. Но .древнеегипетский язык был незнаком ему, и лишь по чертежам он
догадался, что это математическое сочинение. А в математике Диагор тоже не
был силен. Его познания ограничивались логикой, историей, филологией и
этикой. Вздохнув, мелосец стал просматривать заголовки других свитков,
находившихся на столе, потом направился к полкам.
Полки занимали целую стену, до потолка, и были тесно уставлены сотнями
цилиндрических футляров с папирусными свитками. Пергаментные, деревянные,
плетеные, матерчатые, изредка металлические, футляры были разных размеров и
окрашены в разные цвета, с преобладанием красного. К каждому футляру или же
к круглой палке, на которую накручивался свиток, приклеен был. ярлык с
именем автора и названием сочинения. Немало было рукописей и без футляров,
просто свернутых в трубку и перевязанных .ленточками. А на самом видном
месте красовалась длинная шеренга изящных расписных глиняных цилиндров,
которые Демокрит заказал художнику-гончару для собственных произведений.
Названия трудов художник вплел в орнаментировку, украшающую сосуды.
Сердце Диагора забилось. Вот она, святая святых самого мудрого человека
из живущих сейчас на земле, пока еще не полный, но уже такой огромный итог
его славной жизни! С жадным интересом он переводил взор с одной надписи на
другую.
"Великий Диакосмос". "Малый Диакосмос".
"Космография". "О планетах". "Мировой год или астрономия, с приложением