"Бернард Глэмзер. Небесные девушки " - читать интересную книгу автора

рукава высоко закатывал. Кожа его отливала золотом, волосы были светлее
моих, глаза - голубее моих, он был такой чертовски нордический, что мое
сердце замерло в груди. Эти мускулы! Эта божественная улыбка! Эти голубые,
голубые, голубые, голубые глаза! Позвольте мне поскорее добавить, что я не
первая женщина, впадающая в транс при виде Большеголового. Это происходит
все время. Могу поклясться, он мог каждый час брать себе любую женщину, если
бы пожелал. Но он не желал. Он объяснил мне это в первый же вечер, когда мы
были вместе. Мы сидели в забегаловке и пили кофе, и он сказал, что не можем
же мы торчать здесь всю ночь и почему бы не направиться поболтать
куда-нибудь еще, хотя бы ко мне. Конечно, сказала я, почему бы и нет; и я
вышла с ним в зловонную темноту Западной Сороковой улицы, как если бы
ступила прямо в райские кущи. Я мало что знала о мужчинах, мой опыт
исчерпывался теми несколькими несчастными минутами с Томом Ричи в углу сада
Гринича, и мне исполнился двадцать один год и еще половина, и я не могла
отказываться от столь великолепного образца, каким мне представлялся
Большеголовый Чарли с его пятнадцатидюймовой талией, да и ни одна девушка не
смогла бы. Я была в полуобморочном состоянии, пока мы преодолевали четыре
лестничных марша к моей комнате, я не могла открыть дверь, потому что
непослушные пальцы с трудом удерживали ключ, но, наконец, я преодолела все
препятствия, и мы уселись бок о бок на мою трехногую софу, и я ожидала
мгновения, когда небеса с грохотом обрушатся на мою голову. И тут
Большеголовый прочитал мне свою знаменитую лекцию о влиянии занятий любовью
на организм мужчины. Еще бы! Большеголовый открыл мне глаза! Любить для
женщины - благо: они расцветают от нее. Но, для мужчины любовь хуже
самоубийства. Это медленная затяжная смерть. Она вытягивает из парня все его
жизненно необходимые соки, не говоря уж про кальций, натрий и фосфор. Она
превращает его кости в хрупкие прутики, а мускулы - в тряпки, хлопающие, на
ветру. Она подтачивает его волю, она разлагает клетки головного мозга, она
превращает мужское нутро в кашицу. И он сообщил мне об этих ужасных фактах
так авторитетно, что я начала ненавидеть самое себя, я стала себя
чувствовать вавилонской блудницей. Подлое, вселяющее ужас создание! Только
подумать - чтобы мускулы Большеголового Чарли превратились в тряпки! Только
подумать - похитить его фосфор!
Вот и весь мой роман в Вилидже. Энн слонялась вокруг меня неделями,
надеясь воспользоваться моей слабостью.
Опорожнив свой стакан, я сказала:
- Очень жаль, ребята, но мне сейчас придется вас оставить, если я
собираюсь успеть на свой самолет.
- Послушай,- пророкотала Энн.- Забудь ты про этот Альбукерке! Ну зачем
тебе этот паршивый город, черт его побери?
- Это мой надежный шанс,- оборонялась я. Я говорила всем, кроме матери
и Тома Ричи, что еду в Альбукерке работать в качестве модели. Нельзя же было
всем объяснять, что я умираю от своей тоскливой жизни здесь. Мне нужно
просто порвать с нею, поставить точку.
- Большеголовый,- обратилась я к Чарли,- помоги мне отнести чемоданы в
такси.
Он взглянул на меня своими невинными голубыми-голубыми глазами.
- Фу ты. Я не могу. Видишь ли, я перенапрягу этим спину, я не могу
ничего поднимать.
Мне следовало бы это знать. Он всегда терял голову от страха, что он