"Теодор Гладков, Лука Кизя. Ковпак ("Жизнь замечательных людей" #524) " - читать интересную книгу автора

боях, недюжинную сметку и сноровку назначили в разведку.
Служба в разведке пришлась Ковпаку по душе. Хоть и приходилось играть
со смертью в прятки, но зато чувствовал себя человеком, с которым считаются
и унтеры, и офицеры, к чьим словам прислушиваются с вниманием и свой брат
солдат, и начальство. Воинское честолюбие - предмет не зазорный, особенно
если солдат еще - молод и от души полагает, что воюет за правое депо, чтобы
изгнать врага с родной земли. А именно таким солдатом был еще тогда Сидор
Ковпак.
Прозрение придет к нему, как и к миллионам других Ковпаков, позже, а
пока что он честно исполняет свой воинский долг, исправно добывает для
командования "языков" в австрийских траншеях.
Ночами излазил, исползал на животе столько немереных верст, что сам
диву давался, откуда силы брались.
А брались они от уверенности, что делает он нужное родине дело. Так
думали миллионы солдат и младших офицеров, потому и удерживали русские армии
фронт против объединенных сил Германии и Австро-Венгрии, и не только
удерживали, но и били...
Били и на реке Золотая Липа, и у Гродека близ Львова, и в Карпатах.
"Нужно помнить, - справедливо писал А. А. Брусилов, - что эти войска в горах
зимой, по горло в снегу, при сильных морозах ожесточенно дрались беспрерывно
день за днем да еще при условии, что приходилось беречь всемерно и ружейные
патроны и в особенности артиллерийские снаряды. Отбиваться приходилось
штыками, контратаки производились почти исключительно по ночам, без
артиллерийской подготовки и с наименьшею затратою ружейных патронов, дабы
возможно более беречь наши огнестрельные припасы.
...Объезжая войска на горных позициях, я преклонялся перед этими
героями, которые стойко переносили ужасающую тяжесть горной зимней войны при
недостаточном вооружении, имея против себя втрое сильнейшего противника".
Одним из этих героев был и рядовой Сидор Ковпак, не ведавший тогда,
конечно, что почти через тридцать лет ему снова придется воевать в
Карпатах - уже советским генералом...
А войне конца не видно. Наоборот, чем дальше, тем разгорается все
сильнее. Фронты пожирали людей ненасытно. И за успехи, и за неудачи платила
страна одной ценой - солдатской кровью. Впрочем, случалось, что видели
фронты (правда, на почтительном, десятка в два верст, удалении от передовой)
и августейших особ.
В самую наихудшую пору, к апрелю 1915 года, был затеян приезд в Галицию
императора Николая II. Обратимся снова к авторитету А. А. Брусилова: "Я
находил эту поездку хуже, чем несвоевременной, прямо глупой... Я относился к
ней совершенно отрицательно. Кроме того, я считал лично Николая II человеком
чрезвычайно незадачливым, которого преследовали неудачи в течение всего его
царствования, к чему бы он ни приложил своей руки. У меня было как бы
предчувствие, что эта поездка предвещает нам тяжелую катастрофу".
Предчувствие не обмануло А. А. Брусилова: пятнадцатый год стал годом
тяжелых испытаний для войск Юго-Западного фронта. Но это произошло позже, а
тогда, в апреле, царь в мешковатом мундире с полковничьими погонами обходил
строй рот почетного караула. Безвольный, неумный, ко всему на свете
равнодушный, весь какой-то поношенный, словно траченный молью, вовсе не
похожий на свои профили на серебряных полтинниках, император покорно
выслушивал рапорты, молча изредка кивал головой и оглядывался на адъютантов,