"Сергей Гладкий, Джузеппе Фьюмара. Операция 'Бальденич' " - читать интересную книгу автора

- Нет, это не немец, это мой сын лесник, - сказала горестно
старушка.
Я был в замешательстве. Старушка что-то говорила своему сыну,
потом перевела слова нам; она сообщила ему, что это ее земляки - русские, не
убийцы, а пробираются к своим на Родину.
Я взял пистолет у Павлика Орлова, спрятал его в карман и сказал:
- Пистолет нам будет нужнее.
Затем я извинился перед ними, попросил карту из учебника, и мы,
попрощавшись, вышли. Мы шли к горам по направлению, указанному нам хозяйкой
дома. Лазали по мокрым от дождя балкам и кустам. На почти безлесном фоне мы
были, наверное, как черные вороны. Но кругом было тихо. В горах виднелись
одинокие дома. Но они пустовали обычно до весны. Мы не знали, есть ли кто
там, ведь мог кто-нибудь и остаться. Я предложил зайти в такой одиноко
стоящий от дороги дом. Пробирались к нему по тропке. Признаков жизни в доме
не было видно. Окна забиты, ставни на запорах. Но мало ли кто может там
укрыться. Силенки наши были уже на исходе. Три дня шли голодные. Подхожу к
дому. Иван Кузнецов и Павел прикрывают меня. Остановился, как будто
развязался шнурок моего обшарпанного ботинка. Глазами приглядываюсь к двери.
Вижу - висит замок. Уже легче. Машу рукой: "Идите ко мне". Обхожу дом, вижу
возле лестницы вход в сарай. Пахнет сеном. Через стекла еле пробивается
наружный свет. В сарае тепло, можно переночевать. На высоких окнах и под
чердачным окном на веревке развешаны какие-то сухие фрукты, похожие на наши
груши. Грызем эти сладкие приятные груши. Павел нашел банку с компотом.
Выпиваем по глотку. Решаем ночевать и разыскать съестное. Мы видим еще такие
же дома под самой горой. И тут я вдруг различаю дымок над одним из них,
сообщаю эту невеселую новость моим друзьям. Оба переглядываются.
В дом решили не заходить. Утром при свете еще поищем, а может
быть, удастся забраться в пустой соседний дом. Пусть нам простят жители,
оставившие на зиму свою скромную постройку. Нам ясно, что хозяин этого дома
небогат. И, видно, сам нуждается. Но что делать... нам сейчас плохо... очень
плохо...
Я стоял на посту перед рассветом. Несколько раз обошел дом по
вытоптанной дорожке. В горах мерцал еле видимый огонек. Мы смотрели с
надеждой на восходящее из-за горы солнце. Там восток, там Родина. А прямой
дороги туда нет, надо идти еще на юг. А сколько? Может, не хватит сил
перебраться даже через ту, не очень высокую гору...
Когда рассвело, мы нашли в доме банку мясных консервов. Как она
оказалась здесь, мы не знали. Но ни одной корки хлеба у нас не было. Я
предложил банку взять с собой, а компот весь выпить. Позавтракав, мы
тронулись вдоль оврага по еле обозначенной тропке. Равномерно шагая, мы
решили экономить силы. Впереди была Югославия. Вот бы попасть к своим
славянам. Но когда-то это будет?
К вечеру мы подошли к одинокому домишке. Мы были уверены, что
немцев здесь не должно быть, но... на всякий случай я остановил своих
друзей, и мы долго наблюдали за бельем, развешанным у дома, женщиной,
перебегавшей из сарая в дом. Затем все замерло Манящий запах дымка не давал
мне покоя. За полчаса уже кто-нибудь из мужчин должен был выйти Тем более с
наступлением темноты военные должны были выставить пост. Ничего этого не
было. Начали мерзнуть ноги, надо было просушить мокрые от дождя остатки
рваных ботинок, снять мокрые пиджаки и подумать об отдыхе. А что, если пойти