"Виталий Гладкий. Золотой капкан" - читать интересную книгу автора

редкие экипажи, неспешно плывущие по туманному морю, напоминают
полузатонувшие корабли, оставленными командами на милость волн. Раннее утро,
серое и почему-то тоскливое. И строгий взгляд седого генерала генерального
штаба, сухо чеканящего фразы:
"...Вам предписывается по получении соответствующих инструкций немедля
отправиться во Францию в распоряжение военного агента графа Игнатьева. С
Богом!"
Париж. О, Париж...
Город беззаботных бонвиванов[7], продажной любви, высокой моды и
дорогих ресторанов, в которых за ночь можно прокутить целое состояние.
Феерия красок, иллюминация, балы, приемы. Модные шансонье нежно и
проникновенно воркуют с подмостков: "Лямур-р, лямур-р..." Небывалый подъем
патриотизма.
Трехцветный французский флаг гордо полощется над ратушей, у входа в
здание Парижской оперы, пестрит с обложек журналов, приколот к лацканам
мужских фраков и к шляпам дам. "Последние новости, последние новости!
Император Вильгельм отбыл на курорт!" На Монмартре столпотворение в любое
время дня и ночи. Последние месяцы, недели, дни мира...
"Поздравляю Вас сыном..." Срочная телеграмма. Упоительная нежность,
умиление, безграничная радость, ностальгия по России. "Милая Александра,
Сашенька, где ты? Как ты там? Как сын?" Сын, наследник...
1914 год, первые дни января. Гадалки и астрологи словно взбесились,
наперебой предрекая человечеству неисчислимые беды, голод, мор и падение
большого метеорита. Покушение в Сараево на эрцгерцога Фердинанда. Лето, июль
месяц. Австро-Венгрия под прямым давлением Германии объявила войну Сербии.
Спустя несколько дней Германия начала военные действия против России.
Наступление русских войск в Восточной Пруссии. Командировка на фронт.
Русский экспедиционный корпус во Франции. Ранение во время Марнского
сражения, госпиталь в монастыре бернардинок. В конце декабря четырнадцатого
года, как раз под Новый год, его отправили в краткосрочный отпуск - чтобы
поправить здоровье.
Россия. Белая, заснеженная, в бриллиантовых блестках инея, - словно
только что сошла с новой рождественской открытки. Заставы, перекладные,
унылые полупьяные ямщики, глухой надтреснутый звон колоколов, снежные
заносы. И серые лежалые шинели со складов Главного интендантского управления
его императорского величества, дождавшиеся своего часа и запрудившие перроны
вокзалов.
Праздничный Питер. Залитый огнями Невский проспект. Массовые гуляния,
фейерверки. Полночь. В ресторанах играет музыка, пьяного купчишку, побившего
зеркала, выбросили на мостовую. Все, как было раньше. О войне напоминают
лишь вооруженные патрули. Крепкий морозец обжигает скулы, забирается под
мундир. Выпито много, но хмель уже выветрился.
"Господин военный, вам не скучно?" "Господин хороший, ну куда же вы,
идите к нам. Ха-ха-ха!" Это резвятся курсистки или дамы полусвета.
К черту! Всех к черту! Забыться, раствориться в темноте, излить свою
боль, свою горечь... Кому? И зачем? Все! Все кончено...
Военно-полевой суд. Отупляющее безразличие, каменные скулы, невидящий
взгляд. "...И лишил жизни барона фон Типпельскирха посредством двух
выстрелов из огнестрельного оружия, сиречь пистолета системы "браунинг".
Скрипучий въедливый голос судьи с трудом пробился сквозь глухие стены