"Виталий Гладкий. Обреченный убивать" - читать интересную книгу автора

- Как это случилось? - глухим голосом спрашивает Палыч.
- Когда спецназ вышибал дверь взрывом. Ему размозжило голову, -
отвечает начальник СИЗО.
- А как он оказался под дверью? Ведь он не был... э-э... с теми, кто
брал заложников.
Начальник СИЗО, как перед этим его подчиненный, в недоумении разводит
руками...
- Ты предполагал нечто подобное? - усталым, бесцветным голосом
обратился ко мне Палыч, когда мы усаживались в машину.
Я совершенно разбит, подавлен: похоже, все наши усилия и старания
теперь не стоят выеденного яйца.
- Угу... - Это единственное, на что у меня хватило духу.
Мы молчали всю обратную дорогу. И только у входа в управление меня
прорывает:
- Товарищ подполковник! Чем я провинился, что вы именно мне это дело
сосватали? Ведь вы знали, знали, чем оно пахнет!
- Знал... - угрюмо соглашается Палыч. - Потому тебя и выбрал.
- Спасибо за доверие.
Что-то мутное, нехорошее поднимается из глубины души, и меня охватывает
необъяснимая злость.
- Между прочим, моя жизнь мне пока еще не наскучила.
Палыч вдруг ссутулился, стал как бы ниже ростом. Не глядя на меня, он
тихо роняет:
- Жаль... Мне бы твои годы...
И, чуть прихрамывая, он поднимается по лестнице.
Я остаюсь. Мне нужно немного прогуляться, чтобы привести в порядок
мысли и чувства. Неужто я трус? Теперь уже просто не знаю...
Но что прикажете делать, если передо мной резиновая стена? Я ее бодаю
изо всех сил, упираюсь, как вол, она вначале поддается, а затем пружинит и,
больно пнув, отбрасывает на прежние позиции. И так до бесконечности...
Фишман был уже мертв, когда спецназовцы вышибали взрывом дверь СИЗО.
Такое заключение дал судмедэксперт. Допросы взбунтовавшихся подследственных
ничего не прояснили. Тупик.
Что-то во мне надломилось. Это заметил даже счастливый Баранкин,
совершенно ошалевший от своей любовной эпопеи.
- Серега, ты болен? - однажды спросил он участливо.
- Я не болен... Я уже мертв.
Мне не хотелось даже языком шевелить - я как раз сидел за своим столом
и бесцельно листал дело Лукашова.
- Морально мертв...
- Ну ты даешь...
Озадаченный Баранкин подошел ко мне и принялся рассматривать
фотографии, разбросанные по столу, украдкой поглядывая в мою сторону, -
хотел продолжить разговор, но не решался.
- Серега, а Лозовой тебе зачем? - наконец спросил он после довольно
длительной паузы, ткнув пальцем в один из снимков.
Я невольно опешил - это были фотографии, полученные мною из седьмого
отдела. А на снимке, который заинтересовал Славку, был изображен
таинственный незнакомец из ресторана при мотеле.
- Кто такой Лозовой?