"Виталий Гладкий. Месть обреченного" - читать интересную книгу автора

легких...
Киллер
Наверное, потому, что я представлял "малину" по киношным образцам -
эдакая грязная развалюха где-нибудь на окраине города, - моему удивлению не
было пределов.
По адресу, указанному покоящимся на дне озера бандитом, значилась
солидная фирма под названием "Астракон". И находилась она едва не в центре
города, на Цветочном бульваре, в здании бывшей прачечной - несколько
мрачноватом двухэтажном доме с хозяйственным двором, окруженным забором
трехметровой высоты.
Фасад здания был облагорожен свежей кладкой из облицовочного кирпича. А
в металлических рамах солидно посверкивало затемненные импортные стекла.
Крышу сделали под готику и покрыли ее красной металлочерепицей. Сверху
были присобачены различные литые решеточки и перемычки, а все это
великолепие венчал флюгер - позолоченный дракон со сложенными крыльями.
Отделанный мраморными плитами высокий фундамент дома и вывеска из
полированной бронзы еще больше подчеркивали богатство фирмы, занимающейся
экспортом-импортом неизвестно чего, как значилось в рекламном буклете,
который я купил в газетном киоске.
- Ни хрена себе...
Это было самое точное определение того, что мы увидели, высказанное
ошарашенным Сидором.
- Чтобы прорваться внутрь, нам нужна по меньшей мере гаубица, - сказал
он, покрутив головой.
- Если понадобится, я превращу это здание в кучу мусора и без орудия, -
ответил я мрачно, присматриваясь к суете возле парадного.
К дому едва не ежеминутно подкатывали престижные дорогие автомобили с
упитанными господами. Большинство из них сопровождала личная охрана.
Новые хозяева жизни торопились скрыться за широкой двустворчатой дверью
из бронированного стекла. А телохранители, похожие друг на друга и одеждой,
и повадками, и даже полудебильным выражением лиц, как братья-близнецы,
кучковались под зонтами летнего кафетерия.
Судя по яркой рекламе, оно тоже принадлежало "Астракону".
- Ну, и что нам теперь делать? - спросил Сидор, поправляя ремни
наплечной кобуры. - Может, вернемся за автоматами?
- Смотреть и думать, - коротко ответил я, механически отправив в рот
ложечку с подтаявшим мороженым.
Мы сидели в таком же кафе. Только на противоположной стороне бульвара,
в тени старых лип.
Многочисленные цветочные клумбы в небольшом сквере позади нас источали
медовый запах, и деловитое жужжание пчел временами заглушало даже уличный
шум.
Стайка мальчишек разных возрастов - от семи до двенадцати лет -
попрошайничала у светофора. Их тонкие слабые голоски: "Дайте на хлебушек,
дядь..." могли разжалобить кого угодно, даже закаменевших в своей значимости
"новых русских", которые через окна лимузинов, остановившихся на красный
свет, небрежно совали в протянутые детские руки новенькие хрустящие
кредитки.
Но такая удача у пацанов была редкой. Чаще всего они слышали "Пшел!".
Поэтому мальчишки в основном довольствовались мелочью, которую им подавали