"Виталий Гладкий. Киллер (сб. "Приключения-91")" - читать интересную книгу автора

Я ответил.
- Мы с вами почти одногодки. И в то же время я старше вас минимум
вдвое. Почему? Хотите начистоту?
Я, естественно, не возражал, только изобразил приличествующую моменту
мину глубокого сочувствия и понимания.
- Вышла я замуж за Лукашова, надеюсь, вы понимаете вовсе не по любви.
Он меня просто купил.
Вот так - взял и купил, как красивую безделушку, отвалив моему папеньке
за меня "Волжанку" и новую квартиру в центре города. С гаражом. Калым,
бакшиш, или как там это все называется... Нет, нет, я с себя вины не
снимаю! Двадцать три года - возраст для девушки-невесты приличный,
предполагает некоторою самостоятельность в мышлении и поступках. Но я была
тогда студентка, заканчивала экономический факультет университета, ждала
распределения в какую-то тмютаракань, уезжать из города не хотелось... Вот
так все и вышло... просто...
- Тина Павловна... - начал я с отменнои вежливостью.
- Прошу вас, очень прошу - зовите меня просто Тина. Иначе я чувствую
себя старухой.
- Хорошо, Тина, у Геннадия Валерьяновича были враги.
- Сережа... можно я буду вас по имени? Сережа, скажу вам откровенно: он
никогда и ни при каких обстоятельствах не посвящал меня в свои проблемы.
Правда, я ими и не интересовалась. А последние год-два мы и виделись
редко-заседания, совещания, когда он приезжал домой, я уже спала. Потом
командировки... В общем - перестройка...
А вот это уже зря, Тина Павловна. Ну зачем же мне, извините, лапшу на
ушк вешать? Ведь лежит в моей папочке записка, которую мы нашли в бумагах
покойника в его рабочем кабинете: "Ген! Тебя разыскивал В. А. Срочно
позвони ему. Очень важное Дело. Т.".
И почерк, Тина Павловна, между прочим, ваш. Мы ведь тоже не лыком шиты,
не лаптем щи хлебаем. Кто такой В. А.? Ладно, с записочкой повременим.
Будем "качать"
дальше...
- Тина, если можно... - выразительно показал я глазами на бутылку
"Камю".
- Конечно, конечно. И кофе?
- И кофе - не сопротивлялся я: урезать так урезать, как сказал японский
самурай, делая себе харакири. Увидел бы эту картинку Палыч...
Коньяк на Тину Павлоану подействовал обнадеживающе. Для меня. Она
раскраснелась, стала раскованней, и во взгляде, в котором прежде
проскальзывало беспокойство, а временами и холодная настороженность,
появилось нечто, льстящее моему мужскому самолюбию.
- Тина, скажите, за день-два до смерти Геннадия Валерьяновича не
случилось что-либо неординарное, из ряда вон выходящее? Ну, например,
некое событие, возможно, неприятное известие...
Она ответила чересчур быстро:
- Нет, нет, что вы! Все было... как обычно...
Вот и не верь медикам, когда они говорят о вреде алкоголя. Тина
Павловна на некоторое время совершенно потеряла над собой контроль, и
выражение испуга, даже, я бы сказал, ужаса, появилось на ее внезапно
побледневшем лице.