"Федор Васильевич Гладков. Повесть о детстве" - читать интересную книгу автора

значит, у кого-то нелады в семье, кого-то надо направить на истинный
путь, кого-то надо проводить в могилу. И всегда нес он корец меду.
У Михаилы умерла старуха. Недавно он женил восемнадцатилетнего сына
Ларивона. Сын был такой же высокий и коренастый и, несмотря на молодость
лет, уже оброс бородой. Это был странный по характеру парень: жил неровно,
волнами. Вот он весел, ласков, с отцом говорит побабьи нежно, певуче и
называет его "родной тятенька", "милый, дорогой родитель", работу по дому
выполняет за троих, с увлечением, без отдыха. А то вдруг мрачнел, зверел,
начинал без всякого повода бить лошадь остервенело, долго - кулаками,
палкой, оглоблей, - бить до тех пор, пока и лошадь и сам он с пеной на
губах не падали на землю.
Михаиле выходил к нему из избы неторопливо, весь черный от гнева, и
оттаскивал его от лошади.
- Ларька, не истязай животину! Опамятуйся, разбойник!.. На скотине нет
вины и греха...
- Уйди, тятя! - хрипел, брызгая пеной, бешеный Ларивон. - Уйди!.. Душу
мою, тятя, в грех не вводи...
Михаиле нашел Ларивону тихую, кроткую девку из нашего села - Татьяну.
Но Ларивон и с Татьяной повел себя так же, как с лошадью: то ласкал ее,
лелеял, то вдруг начинал бить до потери сознания. И вот Михаиле порешил
взять в дом бабушку Наталью с девочкой. То ли бабушка внесла в лесную избу
Михаилы какой-то особый благостный дух, то ли она взяла на себя хозяйство
и освободила Ларивона от многих обязанностей по двору, - Ларивон с полгода
вел себя легко, ласково, ровно, и постоянно слышался его мягкий голос.
- Мамынька! Как твоя воля и словечко, мамынька, так и будет... Ты в
дому у нас, мамынька, как солнышко ясное.
И эти возгласы были похожи на бабьи причитанья.
А потом начал опять куролесить и беситься. Сразу пристрастился к
медвяной браге и стал пить запоем. Чтобы спасти Настю от тяжелой его руки,
увозили ее на время в Верхозим. Когда Ларивон приходил в себя - рыдал,
валялся в ногах у отца, у бабушки Натальи и у жены, а потом шел из леса за
восемь верст в Верхозим и еще с улицы кричал в окна:
- Настенька, сестрица моя! Прости меня, Христа ради, окаянного.
Мушке-комарику не дам обидеть тебя. На руках носить буду Приводила его в
человеческий вид и успокаивала только бабушка: она обхватывала лохматую
его голову, прижимала к груди, отводила его на лавку, укладывала, гладила
по волосам, по плечам и убаюкивала, как ребенка.
Через два года у бабушки родилась девочка Маша, и у Татьяны - мальчик.
Михаиле бросил лес и переехал в село: думал, что на людях Ларивон станет
лучше. Стали крестьянствовать.
Михаиле сел на своем наделе - на четверти десятины земли, а чтобы
свести концы с концами, взял у барина исполу две десятины. За долгую
службу в лесу барин дал Ми-, хайле ржи на посев и на прокорм. Несколько
пеньков Михайло поставил на усадьбе, за своим двором, в кустах черемухи.
Но не впрок пошли эти пеньки Михаиле: однажды утром он нашел пеньки на
боку, весь мед был очищен, а мертвые пчелы кучами лежали на земле, лишь
одинокие пчелки летали над пустыми колодами. Михаиле долго смотрел на это
поруганье и тихо плакал. С этого случая он сразу одряхлел: глаза его
начали слезиться и затряслась борода. Он снял чапан, лапти, посконную
рубаху и оделся, как принято было в деревне, в фабричное.