"Федор Гладков. Зеленя (Рассказ про войну)" - читать интересную книгу автора

что он качается в огромной качели и видит, как колышутся и плавают тополи
и облака. Далеко, не то на той стороне, за рекой, не то в глубине его
души, большая толпа пела необъятную песню, и песня эта звучала как
призрачно-далекие колокола.
Мальчик хватал его за руку и дрожащим голосом кричал, задыхаясь от
ненависти:
- Я им не позволю цапать! Я не какая-нибудь слюнявка... Я ихнего
брата много перестрелял. Стрелять - стреляй, а цапать - не цапай! Тебя как
зовут? Меня - Борис. Мы будем вместе с тобой... Когда нас будут стрелять,
мы будем рядом. Хорошо?
- Я хочу пить... - сказал Титка и все прислушивался к песенному
прибою волн.


8

Генерал уехал, и толпу пленников повели вслед за ним по улице, к
реке.
Подошли четверо казаков с нагайками, молодые, веселые ребята. Они
скалили зубы, как озорники, и ломались около Передериихи. Один из них взял
ее под руку и, изображая из себя кавалера, потащил к скамье под тополем.
Остальные трое шли за ними и надрывались от хохота. Передерииха бормотала,
как полоумная.
- Та я ж - слипа та глуха... хлопчата! Хиба ж я - дивка? Вы ж такие
гарны та веселы... веселы та гарны...
Казаки корчились от хохота.
Передерииху посадили на скамью. И тот казак, который вел ее, гаркнул
хрипло и остервенело:
- Ложись!
Передерииха опять плаксиво забормотала. Казак жвыкнул нагайкой.
Передерииха заплакала и онемела. Казак толкнул ее. Она упала на скамью и
осталась неподвижной. Двое других задрали ей на спину юбку, и Титка увидел
дряблые ноги с перевязочками под коленками и сухие старческие бедра.
- Катай ее, старую стерву!
Один казак сел на ее черные босые ноги, а другой опирался руками на
голову. Третий с искаженным лицом зашлепал нагайкой по сухому телу. Скоро
она замолчала. А казак все еще хлестал ее и при каждом ударе хрипел:
- Х-хек! Х-хек!
Тот, который сидел на ногах, слез со скамьи и махнул рукою.
- Стой, хлопцы!
Казаки стали завертывать цигарки. Один вытащил из кармана веревку,
стал на скамью и начал торопливо и ловко укреплять ее на суку тополя.
- А ну, хлопцы! Треба по писанию...
Казак задрал старухе юбку вплоть до живота, сделал ее мешком, спрятал
в ней руки Передериихи и подол завязал узлом. Двое подняли ее, и первый
накинул на голову веревку.
- Есть качеля!
И пошли прочь.
Борис кричал им вслед и ядовито смеялся.
- Дураки-сороки! Куркули! Вздернули бабку. Тряпичники! барахольники!