"Роберт Джирарди. Неправильный Дойл" - читать интересную книгу автора

подмороженным перегноем.

6

Старая таверна в Виккомаке стояла в строительных лесах. Говорили, что в
ней однажды останавливался Вашингтон. Если верить табличке перед входом,
реставрацию этого здания финансировала какая-то компания, занимающаяся
отоплением и кондиционированием воздуха, и через год на этом месте откроются
офисы и пивной бар под названием "Парик и молоток". Большинство
колониальных* зданий вниз по Мэйн-стрит были выкрашены в яркие цвета, что
придавало двухсотлетним доскам обшивки холодный виниловый блеск и делало
пришедший в упадок город похожим на Уильямсберг.**
______________
* Архитектура периода, предшествовавшего Войне за независимость.
** Уильямсберг, или Вильямсбург, - город на юго-востоке Виргинии,
столица штата с 1699-го по 1779 г. Историческая часть города - крупнейший
музей колониального периода под открытым небом.

Дойл ощущал витавший в воздухе запах денег, пока шел по мощенной
кирпичом дорожке мимо здания бывшей долговой тюрьмы, недавно переделанной в
центр развлечений для туристов. Обогнув лужайку, он приблизился к ряду
невысоких ухоженных колониальных домов. Это место прозвали Аллеей Юристов,
поскольку здесь располагались все адвокатские конторы в городе. Третье
здание выделялось среди остальных своей благородной ветхостью: на
водосточном желобе облупилась краска, над слуховым окном не хватало
черепицы. Скрипучая вывеска гласила: "Уиткомб, Кеттл и Слау, адвокаты".
Войдя внутрь, он увидел Уиткомба и Слау, которые уже ждали его. Кеттл
присутствовал посмертно, в виде портрета, неодобрительно взирая со своего
места над каминной полкой на еще живых партнеров.
Уиткомб с некоторым усилием поднялся с мягкого кресла и взял руку Дойла
в дрожащие ладони.
- Тим, позволь выразить тебе мои соболезнования, - сказал он скрипучим,
еле слышным голосом. - Старина Бак был одним из последних настоящих людей в
этом городе.
- Спасибо, - ответил Дойл, изо всех сил стараясь скрыть потрясение. Он
помнил шестидесятилетнего Уиткомба, худого и энергичного, наполненного
неиссякаемой жизненной силой. Он никогда не выглядел старше условных
тридцати девяти. За последние двадцать лет Уиткомб постарел больше чем на
полвека. Теперь это был сморщенный старик с восковым лицом. Старомодный
темный пиджак висел на его плечах, как тряпка. Пряди тонких седых волос
приподнимались, словно тянулись к чему-то на потолке.
Слау, поспешно встав из-за письменного стола, долго тряс руку Дойла,
потом придвинул стул, чтобы Дойл сел. Казалось, этот второй поглотил
сущность Уиткомба, как паук, высосавший свою добычу. Чуть за пятьдесят,
круглый и розовый, с густой шапкой черных волос, он чем-то напоминал Дойлу
фотографии оперных певцов тех времен, когда еще не были придуманы диеты и
холестерин.
Дойл сел. Юристы заняли свои места, последовала минута неприятного
молчания. Из холла доносилось громкое тиканье напольных часов. Комната была
заставлена толстыми синими корешками Свода законов штата Виргиния. Гипсовые