"Мария Гинзбург. Истории с географией" - читать интересную книгу автора

степени 2 от трех переменных х, у, z равна 6. Это все уже давно известно, но
вот вещественная размерность этого комплексного многообразия пространства,
которую он тут берет..."

- А запасная циновка для Влада у нас найдется?

Влад потер глаза рукой и посмотрел на другую сторону обрыва. В темноте
бесшумно двигалась цепочка факелов, но он этого даже не заметил.
"Да почему тоже шесть? Должно быть четыре... Ошибки вроде нет, ну-ка,
еще раз проверю".

- Сколько у тебя было женщин до меня?
- Много и ни одной... Перестань, Транни, я ведь тоже могу тебя
стукнуть...
- Что это значит - много и ни одной?
- А то и значит. Ты - моя единственная женщина, Транни. Я хочу с тобой
жить.
- Я тоже. Мы будем жить в огромном городе, наш дом будет доставать до
неба...
- Нет. Здесь мы жить не сможем. Мы улетим отсюда, Транни. Там, далеко,
нет моря. Только красная каменистая пустыня. И куча полезных ископаемых... И
там ни одна сука не будет интересоваться, с кем я живу...
- Ты говоришь слова, которых я не знаю. Что такое "пустыня"? "Полезные
ископаемые"?
- А что такое "сука", ты знаешь?
- Я так поняла, это могущественное злое божество, которое может
испортить нам жизнь.
- В самую точку, детка.
- Поцелуй меня еще раз.
- Давай лучше...

"Так вот зачем ему была нужна производная!"
Влад заплакал от радости.
На траву упал желтый прямоугольник света из открывшейся двери дота.
- Слышь, ты, Оппенгеймер, - услышал он голос Дитриха. - Иди спать.
Влад перестал всхлипывать, вытер слезы рукавом, собрал листочки. Он
касался их так, словно они были величайшей драгоценностью на земле. И в тот
момент так оно действительно и было.
Земляне смогли вырваться в космос два века назад, почти сразу после
Великой Чистки, когда была решена проблема с топливом для кораблей. Но
корабли такого типа могли летать только в Солнечной системе. А в этих серых
листочках из низкопробной бумаги, в этих закорючках, малопонятных для
непосвященных, заключался способ достичь других звезд.
Влад шел к доту, путаясь в траве. Перед его глазами мелькали иные
солнца. Иные, удивительные миры с пышной, незнакомой растительностью. И -
может быть - даже иные разумные существа, с которыми можно будет...
В памяти Влада вдруг всплыло лицо Су Вонга. Так мало похожее на
человеческое - плоское, с рудиментарным третьим веком в уголках глаз и
широким носом. Влад вздрогнул и очнулся от грез. Перед ним чернели деревья,
которых не осталось нигде больше на Земле, необычные и удивительные.