"Лев Владимирович Гинзбург. Бездна " - читать интересную книгу автора

Выражает "сожаление", что был в СССР как оккупант. Переходит к
своим коммерческим делам: все прекрасно, конъюнктура отличная. Население
Мюнхена растет, спрос на жилье огромный.
Провожая меня до самого выхода, приглашает заходить.
- Да, но где же мне искать того Кристмана?
- Если мне что-нибудь станет известно, сообщу.
Покидаю контору процветающего дельца. Пересекаю Штахус и... иду в
прокуратуру. Прошу, наконец, определенно сказать, какова сегодняшняя
профессия Курта Кристмана, бывшего оберштурмбанфюрера СС.
- Маклер по недвижимому имуществу. Земельные участки, дома,
квартиры... [63]


Скрипкин

О Скрипкине мне рассказывали в Таганроге в первый мой приезд: "Это наш,
таганрогский". Его хорошо в городе знали: фигура приметная - долговязый, с
острыми плечами, глаза глубоко запавшие, голос сиплый. И фамилия
прилипчивая, немного смешная - Скрипкин.
До войны он был футболистом, имел даже своих болельщиков, тогда
говорили: "Скрипкин - этот забьет!", "Дает Скрипкин!" А потом, уже при
немцах, увидели вдруг Скрипкина на улице с повязкой полицая и ахнули: вот
так Скрипкин, центр-форвард!
Куда-то он вскоре с немцами исчез, и жена его все ездила зачем-то,
говорили - к нему, барахло от него привозит с убитых. Объявился он только в
56-м году, когда вышла амнистия, - опять он был в Таганроге, Скрипкин.
Только был он теперь не прежний футболист, а сильно ссутулился, ссохся,
сипел и кашлял в платок.
Скрипкин поступил на хлебокомбинат, и всегда [ 64] вокруг него какой-то
шумок был. То его куда-то вызывают, то на работу к кему приходят люди в
штатском, беседуют, записывают что-то; на судах он выступал несколько раз
свидетелем...
Между тем в ходе свидетельских его показаний все ясней становилось, что
был он не простым полицейским, хотя до самого ареста убеждал следователя:
"Не такой я человек, чтоб скрывать. Было бы за мной что - сам бы раскололся.
Отцепитесь вы от меня, ради бога".
Может быть, и стоило отцепиться от Скрипкина, да не отцепились:
следователь настоял на своем - в 62-м году, 5 ноября, под праздник, явился к
нему: "Ну, Валентин Михайлович, поехали..," Валентин Михайлович спорить не
стал, грустно надел пальто, шапку, пошел, как во сне.
Этот следователь мне потом рассказывал: "Привез я его в Ростов, только
сел писать первый протокол, он тут же и рассказал все основное. И так уж
держался до самого конца следствия, не отступал от своих показаний".
А "показывать" ему было что: из таганрогской полиции он попал в Ростов,
в зондеркоманду. Соблазнил его на это дружок - Федоров, художник кинотеатра
"Рот фронт", назначил Скрипкина своим помощником (Федоров был в
зондеркоманде взводным). С немцами, с гестапо, проделал Скрипкин весь путь:
был в Ростове, в Новороссийске, в Краснодаре, в Николаеве, в Одессе, затем -
в Румынии, в Галаце, в Катовицах, в Дрездене, в Эльзас-Лотарингии,
расстреливал, закапывал, конвоировал узников в Бухенвальд, в Николаеве