"Елена Гилярова. Учитель с царским именем (Ретро-роман. Окончание) ("Дружба народов" № 10 2002)" - читать интересную книгу авторапомощница! Вырослато как! И не узнать, совсем взрослая!
Ясное личико Машутки расцветает улыбкой, узкие карие глаза смотрят прямо в лицо учителю. Машутка не из тех, кто долго смущается. - А я сразу вас узнала, еще с дали. Говорю тете Наташе: "Вон Алексанпалыч идет!" А она не верит, говорит, что так не бывает, чтобы в Москве сразу человека найти. АН бывает! На ловца и зверь бежит! - В какие же ты меня звери произвела? В волки? В медведи? - шутливо осведомляется А.П. и вдруг осознает, что слегка смущен, не знает, чмокнуть ли Машутку в щечку или поцеловать ей ручку, как барышне, и о чем ее спросить? - А мы теперь с мачехой живем, - доверчиво и грустно говорит девушка, - отец мачеху привел. - Она из дому уходить собралася! - подтверждает Наталья. - Что, совсем плохо с мачехой? - Чего уж хорошего. Чужая она, все у нее не по-людски. Молоко копит на продажу, нам еле-еле плеснет на донышко, даже Леньке маленькому, а кто у нее купит, у такой грязнули, все мухами засижено. - Отец-то как? - Да пьет по-прежнему, разве его отучишь. Что заработает, то все и пропивает. А мы сидим без хлеба. Я на поденную хожу, за пятиалтынный в день. - Эх, Машенька, как мне жаль, что не удалось тебя устроить учиться дальше! С твоими-то способностями! Ну ладно, вот вернусь домой, что-нибудь придумаем. стала наспех излагать деревенские новости. Ее, конечно, тут же увлекло в проторенную колею жалоб на сына. - Я-то живу плохо, Алексанпалыч! Чуствую плохо, все болить, в груди словно свинец кипящий, это ведь что он с матерью делаить, етот ирод, иного слова нету! А.П. вслушивался в бессвязный словесный поток и не мог понять, чем на этот раз провинился Серега. Все те же песни - "словечушка ласкового матери не скажет, чуть ему поперек - кричит на всю улицу, я уж молчу, боюсь слово сказать..." Машутка за прилавком беспокойно перекладывала огурцы, вертела головой во все стороны и снова и снова поглядывала на учителя. Ей было внове встретиться с ним как взрослой со взрослым. Вот она повернулась к соседке, о чем-то спросила, нетолстая коса метнулась по крепенькой спине. Вместо ленточки какая-то веревочка. Платьице линялое, заношенное, с заплатами на локтях. Руки как у тридцатилетней, огрубевшие, с въевшейся под ногти грязью. Мало-помалу она освоилась и стала все громче покрикивать своим звонким голоском - в хоре у А. П. она была одной из солисток - "А вот черника! Кому черника свежая лесная! Огурчики! Монастырские огурчики! Только с грядки! Так и просятся в рот!" Учителю наконец удалось вклиниться в поток Натальиных слов и выяснить, что ночуют они у дальней родни, что там своего народу полно, так что спят они на полу в сенцах. Недолго думая, он позвал их переночевать у тетки, уверенный, что та будет рада внезапным гостьям. "Баньку вам растоплю, |
|
|