"Владимир Алексеевич Гиляровский. Сочинения в четырех томах. Том 2" - читать интересную книгу автора

Спирьки не было. У меблированных комнат, где служил Спирька самоварщиком,
его остановил швейцар:
- Спирька! Как тебе не стыдно так ходить? Ведь гостиницу срамишь!
- Что это? Чем-с?! Украл, что ли, я что? - отвечал тот, затягиваясь
дымом.
- Кто говорит, украл! А ходишь-то в чем... Стыдно!
- Чего стыдно! Всяк знает, что я при месте нахожусь! Вот коли бы без
места ходил этак, стыдно бы было, вот что! - И еще раз пыхнув папироской,
Спирька в два прыжка очутился на верху лестницы.
Я жил в тех же нумерах.
- Что это, у нас служит? - спросил я швейцара.
- У нас, Владимир Алексеич, самоварщиком; самый что ни на есть
забулдыжный человек и пьяница распре-горчайший, пропащий!
- Зачем же держать такого?
- Сами изволите знать, хозяин-то какой аспид у нас - все на выгоды
норовит, а Спирька-то ему в аккурат под кадрель пришелся - задарма живет. Ну
и оба рады. Хозяин - что Спирька денег не берет, а Спирька - что он при
месте! А то куда его такого возьмут, оголтелого. И честный хоть он и
работящий, да насчет пьянства - слаб, одежонки нет, ну и мается.
Я жил в одном номере с товарищем Григорьевым. Придя домой, я рассказал
ему о Спирьке.
- Да, я его видал. Любопытный человек, он меня заинтересовал давно;
способный, честный, но пьяница.
Этим разговор о Спирьке и кончился. Потом я его несколько раз встречал
в коридоре и на улице.
Как-то пришлось мне уехать на несколько дней из Москвы. Когда я
возвратился, мой товарищ сказал мне:
- А у нас, Володя, семейства прибавилось.
- Что такое?
- Спирьку я к себе в лакеи взял.
- Ну?! - удивился я.
- Да, верно; третьего дня его хозяин прогнал, идти человеку некуда, ну
я его и взял. Славный малый, исполнительный, честный.
В это время дверь отворилась, и с покупками в руках явился Спирька.
Положив покупки и сдачу с десятирублевой ассигнации, он поздоровался со
мной.
- Здравствуйте, барин, - рикамендуюсь вам, что мы теперь у вас в
услужении будем.
- Рад за тебя, служи.
- Нет, вы, барин, на меня поглядите-сь, каким я теперь - хоть сейчас
под венец, - обратился ко мне Спирька, охорашиваясь и поправляя полы спереди
узкого, короткого сюртука.
- Барин подарил-с, - сказал он. Действительно, Спирьку нельзя было
узнать. На нем была поношенная, но чистенькая триковая пара и порядочные,
вычищенные до блеска сапоги. Он был умыт, причесан, и лицо его сияло.
- Эх, то есть вот как теперь меня облагодетельствовали, что всю жизнь
свою не забуду, по гроб слугой буду, то есть хоть в воду головой за вас...
Ведь я сроду таким господином не был. Вот родители-то полюбовались бы...
- Ну и покажись им, - сказал я.
- Это родителям-то-с? Да у меня их никогда и не бывало; я ведь из