"Томас Гиффорд. Ассасины " - читать интересную книгу автора

мраморным лестницам, Церковь захватывала все новые помещения для своих
разнообразных нужд...
Однако времена меняются. К семидесятым годам бум на недвижимость,
возникший в 1960-х, резко пошел на спад, и Церковь обнаружила, что не в
состоянии содержать и обустраивать все дома Вилларда. Они вновь опустели, и
долгов по налогам ежегодно набегало до 700 000 долларов. Церковь начала
испытывать серьезные финансовые затруднения.
Спас положение Гарри Хемсли, предложивший взять в аренду дома Вилларда
и прилегающие к ним территории и построить на их месте отель. Архиерейский
собор начал с ним переговоры, всячески стращал его проблемами, и в
результате дело кончилось тем, что здания остались нетронутыми, весь участок
формально принадлежал по-прежнему Церкви, а Хемсли получил право
долгосрочной аренды. И построил вокруг этих домов отель.
И, подобно наследному принцу, назвал его незатейливо: "Хемсли Палас".
Именно в вестибюль этого дворца, сверкающий бронзой и хрусталем
девятнадцатого века, и вошел Кёртис Локхарт. И, не став задерживаться там,
прошел через приемную, отделанную зеркалами и резными ореховыми панелями во
французском стиле, к лифтам, на которых можно было подняться на самые
верхние этажи, к пентхаусам.
Весьма характерно, что для этой встречи Энди Хеффернан зарезервировал
именно этот тройной пентхаус. Энди вращался в высших политических кругах,
Кёртис Локхарт был его козырной картой, и он хотел провести встречу в
условиях полной конфиденциальности. Локхарт вел речь о столь большой сумме,
что даже малейшей утечки информации допускать было никак нельзя. Ставкой в
игре был следующий Папа. И когда речь идет о таких постах, неизбежно
вмешиваются деньги. Если б они встретились, допустим, в соборе Святого
Патрика, непременно поползли бы слухи. Власть, роскошь, любовь ко всем
жизненным благам и тайна - эти компоненты и составляли суть и смысл жизни
монсеньера Хеффернана.
Локхарт знал, что его ждут там столь любимые Энди сигары "Данхил Монте
Круз 200" и коньяк "Реми Мартин". Человек, говорил монсеньер Хеффернан,
должен перепробовать все радости жизни, попутно открывая для себя все новые
и новые. И чем больше он их пробует, тем сильней разгорается аппетит.
Локхарт вышел из лифта на пятьдесят четвертом этаже и прошел по толстой
ковровой дорожке до самого конца узкого коридора, что тянулся параллельно
Мэдисон авеню. Глядя на двери, никак нельзя было предположить, что за ними
творится нечто необычное или странное. Он надавил на кнопку звонка и стал
ждать. Голос из домофона ответил:
- Входите, Кёртис, друг мой. - Судя по интонации, монсеньер, должно
быть, немного перебрал за ленчем.
Привыкший к роскоши, Локхарт всегда поражался при виде этих
апартаментов. Он стоял у подножия витой лестницы с изящными резными
перилами. Потолки огромной комнаты внизу были высотой этажа в два, не
меньше. И во всю переднюю стену тянулось огромное окно, за которым, точно на
изометрической карте, как на ладони раскинулся весь Манхэттен.
Здание "Эмпайр-Стейт-билдинг", изящнейший, в стиле арт-деко, шпиль
небоскреба Крайслера, трогательные своей простотой башни-близнецы Торгового
центра, а дальше, в бухте, виднелись статуя Свободы, Стейтон-Айленд,
береговая линия Джерси...
"Рэдио-сити", Рокфеллеровский центр, светящееся пятнышко катка... а