"Иоганн Вольфганг Гете. Эгмонт (перевод Н.Ман) " - читать интересную книгу автора

последнего, а мы рубили, кололи, жгли, покуда рожи у них не перекосило и
ряды наконец не разомкнулись. Под Эгмонтом в бою пала лошадь, мы же все
бились и врукопашную, и всадник против всадника, и отряд против отряда у
самого моря, на широкой песчаной полосе. И вдруг точно с неба - бах! бах! От
устья реки пушечные ядра так и посыпались на французов. Оказалось,
английский флот под флагом адмирала Малина проходил здесь откуда-то из-под
Дюнкиркена{4}. Конечно, толку от англичан было не больно-то много, подойти
они могли разве что на маленьких суденышках, да и то не очень близко, а их
ядра попадали и в нас - и все-таки нам это было на руку! Сломили они наших
врагов, а мы воспряли духом. Каша тут заварилась отчаянная, что и говорить!
Огонь, грохот. Все сметено с лица земли, все сброшено в воду! Француз - не
успеет воды хлебнуть и мигом на дно, а мы, голландцы, за ним ныряем. Мы ведь
земноводные и в воде что твои лягушки, вот мы и добивали их в реке, стреляли
по ним, как по уткам. Кому все-таки удалось выбраться на сушу, тех
деревенские бабы топорами да вилами добивали. Куда уж тут деться
французскому величеству - запросил пардона. Вот этим-то миром вы обязаны
нам, вернее, великому Эгмонту!
В с е (хором). Да здравствует, да здравствует великий Эгмонт! Ура!
И е т т е р. Эх, посадили бы его у нас правителем вместо Маргариты
Пармской{5}.
З о о с т. Ну, потише! Прошу прощения! Не позволю я сам хулить
Маргариту. Теперь я скажу: да здравствует наша всемилостивейшая государыня!
В с е (хором). Да здравствует!
З о о с т. Честное слово, достойнейшими женщинами дарит нас этот дом.
Да здравствует правительница!
И е т т е р. Она умна и во всем знает меру; одно плохо - очень уж льнет
к попам. Не без ее старанья у нас прибавилось четырнадцать штук новых
епископских шапок. На что они нам сдались? Конечно, так удобнее пристраивать
на теплое местечко то одного, то другого чужеземца. Прежде настоятелей
выбирали наши капитулы. И нам прикажете верить, что это делается во имя
религии? Как бы не так! С нас и трех епископов было предостаточно. При них
все шло честь по чести. А нынче всякий норовит доказать, будто он невесть
как необходим, и тут уж свары не оберешься. А чем больше взбалтывать да
встряхивать, тем больше мути.

Пьют.

З о о с т. На то воля короля, правительница тут не вольна ни убавить,
ни прибавить.
И е т т е р. Нынче уж и новые псалмы петь не смей{6}. А стишки до того
складные, и мотив прямо за душу хватает. Похабные песенки - это пожалуйста,
сколько угодно. А почему, спрашивается? В псалмах, мол, ереси дополна,
толкуют они, и еще бог знает что говорят. Я тоже их пел и ничего такого не
заметил - все враки.
Б о й к. А почему же, спрашивается, в нашей провинции мы что хотим, то
и поем? Да потому, что у нас наместником граф Эгмонт, он в такие дела не
суется. В Генте, в Иперне{7}, во всей Фландрии люди что хотят, то поют.
(Громко.) Да и что может быть невиннее псалмов? Верно я говорю, отец?
Р о й с ю м. Еще бы! Это ведь богослужение, душеполезная песнь.
И е т т е р. А они твердят: не по-ихнему де эти псалмы написаны, вот и