"Игорь Гергенредер. Антинормандская Великорось" - читать интересную книгу автора

их успехами, которые ему предвзято приписывались". Добившийся популярности,
он знал, что, слегка переиначивая его фамилию, о нём произносят с
национально-патриотическим пафосом: "Русский генерал!" Неудивительно, если
он увидел перст судьбы в том, что ему досталась столь важная (если не
решающая) роль в свержении немца с российского трона.
Вскоре в интервью газете, отвечая на вопрос, не ему ли обязана
Свободная Россия предотвращением ужасного кровопролития (имелся в виду
приказ вернуться посланным в Петроград войскам), Рузский заметит с улыбкой:
- Если уж говорить об услуге, оказанной мною революции, то она даже
больше той. Я - убедил его отречься от престола. (Цитирую по статье
Александра Солженицына "Размышления над Февральской революцией". Выделено
Солженицыным).


63-летний сутуловатый болезненного вида генерал вечером 1 марта вошёл в
царский вагон, чтобы превратить самодержца в послушное существо. Вошёл
представителем всех тех обиженных, кому выпало на протяжении полутора веков
видеть, что не они - родные дети монархов-голштинцев. Рузский сознаёт выгоды
своего положения, свою силу; он получил достаточно телеграмм от Родзянко и
от начальника штаба Верховного Главнокомандующего М.В.Алексеева.
Тот с отъездом Николая из Ставки оказался у власти над всеми фронтами,
над семимиллионной армией.
Михаил Васильевич имеет не меньший, если не больший счёт к династии,
нежели Рузский. Происходя из семьи солдата-сверхсрочника, дослужившегося до
чина майора, Алексеев обязан карьерой исключительному упорству, терпению,
невероятной трудоспособности и усидчивости - тогда как некие иные обласканы
и без того.
В русско-турецкую войну 1877-78 гг. Алексеев одно время состоял
офицером для поручений при генерале Скобелеве, известном ненавистью к
российским немцам. Существует историческая версия, что Скобелев готовил
заговор, дабы совершить переворот и занять престол в качестве истинно
русского монарха - вместо Александра Третьего.
Не тень ли Скобелева была с Михаилом Васильевичем, когда 28 февраля по
его приказанию генерал Клембовский телеграфировал из Ставки
главнокомандующим фронтами: "Частные сведения ("частные сведения":
примечательный зачин, не правда? - И.Г.) говорят, что 28 февраля в
Петрограде наступило полное спокойствие, войска примкнули к Временному
Правительству в полном составе, приводятся в порядок. Временное
Правительство под председательством Родзянко заседает в Государственной
Думе; пригласило командиров воинских частей для получения приказаний по
поддержанию порядка".
На самом деле в столице в это время народ и войска буйствовали, толпы
громили полицейские участки, а Временное Правительство ещё и не было
провозглашено.
Рузский, заботясь о том, чтобы надёжнее затянуть удавку на шее Николая,
перед его приездом в Псков велел передать в Ставку, что "просит
ориентировать его срочно, для возможности соответствующего доклада, откуда у
начальника штаба Верховного Главнокомандующего сведения, заключающиеся" в
его телеграмме. За Алексеева, который "нездоров и прилёг отдохнуть", ответ
подписал генерал Лукомский. В ответе сообщалось, что сведения "получены из