"Игорь Гергенредер. Победаст, он же Смердячок" - читать интересную книгу автора

Тип в основных своих чертах безошибочно узнаваем, со времен Чехова он
заметно размножился, а паче того, развился так, что в путинской России ему
мало - смазать незащищенного по шее, помять ему бока. Сегодняшний Гусев,
послуживший в Чечне, может при желании такое рассказать об обращении с
гражданским населением - куда там предку с его "тяжелой рукой"! И офицер
ныне сам и прикажет пытать безоружных жителей, добивать замученных выстрелом
или ножом.
Разве ж забудется эпизодец начала 2000 года, когда Путин в разгар
развязанной им войны прилетел в Гудермес с запасом ножей и награждал ими
военных... Глава государства, вручающий солдату нож, - ухмылка Смердякова в
ответ на слова, какие мог бы обратить к нему представитель известного круга:
"От тебя трупами смердит!" - "А кому и не смердит вовсе", - скажет, наклонив
голову и блудливо взглядывая исподлобья, не то чтобы Смердяков, а Смердячок
нашего сегодня. И примется за пустословие об укреплении государства, о
верховенстве закона, о защите граждан.
Как тут не подумать о рядовом Сычове, которого на службе стране другие,
тоже ей служащие, поистязали так, что он лишился ног? Путинское государство
в упор не увидело виновных. То есть виноват-де наследственный тромбофлебит:
ишь ведь какую вдруг дал вспышку - враз пришлось парню ноги ампутировать.
И уже не удивишься, казалось бы, потрясающему чувству безнаказанности,
с каким серый мужичок в фильме, снятом западными кинооператорами,
рассказывает, как "знакомые" напали на семью, купившую в их деревне дом:
семья перебралась из Средней Азии. Тип без какого-либо волнения говорит:
"Наши побили их. Потом они встали, а кто-то не встает. Поглядели - старуха.
Голова у нее проломлена, яма на голове. Стали в этом месте за волосы тянуть,
выправлять, чтобы яму видать не было. Кровь очень липкая, пальцы клеит".
Бить, так до крови! - тверда во мнении простота, у которой кулаки в
особенности чешутся оттого, что редко попадают под суд те, кто избивает, а
то и забивает до смерти чернокожих иностранцев, людей "кавказской
внешности", людей с восточными чертами лица. Ну не удается и все тут найти
виновных! А если когда-никогда кого-то и возьмут, суд отнесется к ним
по-свойски мягко, как в случае с убийством девятилетней таджикской девочки.
Крепчающий смрадец ксенофобии, нераскрываемых убийств смешивается с
душком радиоактивных отбросов. Путин и Дума сделали Россию единственной в
мире страной, за плату ввозящей отходы ядерной энергетики. В Германии
огромные толпы молодежи, прорываясь на железнодорожные пути, протестуют
против провоза (всего лишь провоза!) радиоактивного груза по стране. А
груз - это то, что осталось от работы не чьих-то, а своих, германских
электростанций. В России же составы с чужим дерьмом мало кому причиняют
беспокойство. О них просто не думают. Меж тем только три процента ввозимого
может быть переработано, остальное ложится в землю, распределяемое по
населенной территории. К примеру, весьма годным для захоронений признан
Краснодарский край, где, к слову, некогда был снят бодряческий кинофильм
"Кубанские казаки".
Напрашивается сравнение, которое затрагивает еще и этическую сторону
вопроса. Вообразим многоэтажный жилой дом, где, допустим, нельзя стало,
пардон, кое-что отправлять в канализацию. И тогда жильцы одной просторной
квартиры предложили остальным выход за определенную сумму. Несите, мол, к
нам аккуратно упакованное, мы будем складировать, у нас места хватит.
Соседей это вполне удовлетворило - но какое чувство вызывают у них живущие в