"Игорь Гергенредер. Комбинации против Хода Истории (Сборник "Комбинации против Хода Истории", повесть 3) [АИ]" - читать интересную книгу автора

перенаправить! Для меня это так же очевидно, как то, что этот ореховый
столик стоит на четырех ножках.
- Столик - дубовый, - заметил Зверянский.
- Вероятно! Вопрос в другом. Вы увидели, что я - душевнобольной? Это
вваших глазах написано! Так зачем же мне, сумасшедшему, лечить сердце? Надо
радоваться, что конец близок, надо приветствовать...
- Дружочек! - доктор схватил его за дрожащие руки. - Вы абсолютно
здоровы! Выкиньте все из головы, верьте мне - слово чести!
Костарев вдруг расхохотался.
- Ах, доктор, вы же честный человек! И ради меня - а?.. Попрошу - и
ведь поклянетесь, а? Махровый вы добряк. Отъявленно мягкосердечный!.. А
теперь, позвольте, прилягу. - Он лег на канапэ.
Доктор в беспокойстве размышлений вышел из комнаты. В кабинете его
ждали жена, сын Юрий - гимназист. Они сообщили, что в доме поселились еще
семь красногвардейцев. Зверянский кивнул. Нервно запустил пятерню в густые
волосы, прошептал:
- А наш постоялец - трагедию, Дантев ад носит в себе...


3.


Контуженного солдата Гужонкова привели в колбасную. Одну ногу он
приволакивает, голова, несколько пригнутая к правому плечу, вздрагивает. На
нем засаленный зипун с клочьями на локтях. Обут в лапти.
- Колбаской подкормить желаете? - крикнул куражливо. Увидел огромного
бородача. Стул, на котором тот сидел, казался детским, шевельнись гигант -
рассыплется.
- Какое богатырство! - воскликнул Гужонков. - Моей бы жене такого... -
визгливо хохотнул.
Пудовочкин рассмеялся заразительно, как смеются счастливые дети. На
табуретке рядом с ним - пистолет, накрытый косынкой. На подносе впереди -
нарезанная кусками колбаса.
- На - ешь! - он протянул Гужонкову большой кусок.
Солдат глядел, соображая. Понял: с ним играют. Взял колбасу - тут же
уронил на пол. Вскрикнул, привычно ломаясь:
- О-ох! Рученьки не держат!
- А мы повторим, - благодушно сказал Пудовочкин.
И вновь колбасный обрезок на полу. Гужонков причитает плаксиво:
- Беда мне с моим калечеством! Кто уплотит за меня?
- Ешь, - Пудовочкин как ни в чем не бывало протягивает третий кусок.
Солдат поднес колбасу к носу: видимо, хотел еще поломаться, но не
вытерпел - уж больно соблазнительный дух бьет в ноздри! Голод сказался. Стал
жадно есть. Лавка полна красногвардейцев; молчат, с любопытством смотрят.
- Бери, бери - закусывай, - улыбчиво поощряет Пудовочкин.
Гужонков хватает с подноса куски колбасы, торопливо жует, с усилием
глотает непрожеванное. Пригнутая к плечу голова вздрагивает, весь он
трясется.
- Советскую власть лаешь? - бесцветно спросил Пудовочкин.
Контуженый с неохотой прервал еду. Буркнул: