"Эргали Эргалиевич Гер. Сказки по телефону, или Дар слова " - читать интересную книгу автора

Город укоренился на левом, казачьем берегу Терека; за рекой летом
бугрились бесконечные холмистые гребни предгорья, а осенью, после дождей,
как гром среди ясного неба вырисовывались неописуемой красоты горы - и до
следующего лета, до суховея то белели в морозной голубизне, словно
выгравированные алмазом, то розовели в лучах медитативных степных закатов.
Севернее Моздока, за узким бетонированным ложем Терско-Кумского канала, до
самого Саратова лежала степь - в ее безбрежных просторах как-то терялись,
скрадывались капониры самолетных стоянок, складов ГСМ и прочих объектов
стратегического назначения, которые Серега со товарищи не очень тщательно
охраняли. Служба была скучной, однообразной, через день на ремень, казарма
да пяток разбросанных по степи караульных домиков - вот и весь круговорот
жизни; ко второму году караул не то чтобы уставал, но непроизвольно
переключался на охрану собственного покоя. В город, населенный воинственными
племенами, солдат не выпускали, разве что строем и на парад, так что вживую
женщин охрана видела два раза в год по большим государственным праздникам.
Правда, были еще официантки из летной столовой и телефонистки, но первые с
солдатами не якшались, предпочитая летный состав, а вторые разговаривали
охотно, хоть ночь напролет, но оставались вне поля видимости: коммутатор
располагался при штабе, куда запросто не заскочишь, а на службу и в ДОС
барышень доставляли автобусом.
Последний год Серега ходил разводящим у Игоря Белозерова, статного,
красивого парня, легко дослужившегося до сержанта и, соответственно, до
должности начальника караула - они вместе призывались из Москвы, вместе
прошли все положенные круги солдатской науки и притерлись друг к другу, как
притираются люди только в армии. Так что отказать Сереге в такой малости,
как поболтать по телефону ночь напролет, было некому. Конечно, Игорю, не
умевшему говорить с невидимым собеседником, это пристрастие могло показаться
несколько странным, тем более что по жизни Серега был резковатым, замкнутым
парнем, отнюдь не тем златоустом, каким представлялся телефонисткам. С
другой стороны, выгоды от его амуров были столь очевидны, что следовало
скорее поощрять странности, чем выкорчевывать. Телефонистки были в курсе
всех новостей, всех гарнизонных интриг и сплетен, знание коих, при грамотном
обращении с информацией, способно не только разнообразить, но и существенно
облегчить жизнь сержантскому и рядовому составу. Сереге, по талантам его,
новости выкладывались просто так, за здорово живешь, и он просто так, по
дружбе, делился ими с сержантом. Более того - их вовремя предупреждали о
штабных проверках, что вообще-то могло быть вменено как служебный проступок.
Тем не менее - командир или дежурный по части еще только грузились в "уазик"
на плацу перед штабом, мечтая застать караул врасплох, а Игорь с Серегой уже
готовились к приему гостей. В других караулах об этом судачили с завистью,
не всегда белой. Там тоже флиртовали с телефонистками, скучая по женским
голосам, - но Серега был гений, вкрадчивый сладкоречивый гений телефонной
любви. В этом жанре ему не было равных. Его глуховатый невыразительный
дискант усиливался и преображался телефонной мембраной в медовый тенор; он
журчал, затекая в доверчивые уши провинциальных барышень, обволакивал мозги
теплом душевной беседы, елеем умащивания, негой сопереживательных интонаций,
под которые одна душа ласково переваривала другую, щедро выделяя необходимые
душевные соки участия. Чувствовалось, что Сереге приятно слушать себя, свой
голос, преображенно звучащий в сухом и звонком эфире: он сидел за столом,
прикрыв глаза, и не видел ни казенной мебели караулки, ни засиженных мухами