"Элизабет Джордж. В присутствии врага ("Инспектор Линли" #8)" - читать интересную книгу автора

кому-нибудь рассказывала, Ив? Хоть одному человеку? Когда-нибудь? В
последние десять лет? О нас? Говорила?"
Если она не говорила, тогда это письмо - не что иное, как попытка
вывести его из равновесия, и в таком случае от него можно с легкостью
отмахнуться. Если же говорила, то должна узнать, что им придется выдержать
настоящую осаду.

2

Подготовив зрителей, Дебора Сент-Джеймс выложила в ряд на одном из
рабочих столов в лаборатории своего мужа три больших черно-белых фотографии.
Она направила на них флюоресцентные лампы и отступила назад, ожидая суждений
мужа и его напарницы, леди Хелен Клайд. Дебора уже четыре месяца
экспериментировала с этой новой серией фотографий, и хотя результатами была
очень довольна, в последнее время она ощущала все более настоятельную
необходимость внести настоящий финансовый вклад в бюджет семьи. Ей хотелось,
чтобы этот вклад был регулярным, чтобы он не сводился к случайным заказам,
которые она перехватывала, обивая пороги рекламных агентств, агентств по
поиску талантов, редакций журналов, телеграфных агентств и издательств. В
последние несколько лет после завершения учебы у Деборы начало создаваться
впечатление, что большую часть свободного от сна времени она проводит,
таская свое портфолио из одного конца Лондона в другой, тогда как ей-то
хотелось заниматься фотографией как чистым искусством. Другим людям - от
Штиглица до Мэпплторпа* - это удавалось. Почему же не ей?
______________
* Альфред Штиглиц (Стиглиц) (1864-1946) - известный американский
фотограф, художник; Роберт Мэпплторп (1946-1989) - один из крупнейших
американских фотографов XX века.

Сложив ладони, Дебора ждала, чтобы заговорили ее муж или Хелен Клайд.
Они как раз пересматривали копию экспертного заключения, которое Саймон
подготовил две недели назад, по действию водно-гелевых взрывчатых веществ, и
намеревались перейти от него к анализу отметин, оставленных отмычками на
металле вокруг дверной ручки - и всё ради попытки обосновать версию защиты в
предстоящем слушании об убийстве. Но они с готовностью прервались, поскольку
занимались этим с девяти утра, выходя только на обед и на ужин, и поэтому
сейчас, насколько догадывалась Дебора, в половине десятого вечера, Хелен по
крайней мере готова была завершить работу.
Саймон наклонился к фотографии бритоголового парня из Национального
фронта. Хелен рассматривала девочку из Вест-Индии, которая стояла с
огромным, развевавшимся у нее в руках флагом Великобритании. И бритоголовый
и девочка позировали на фоне переносного задника, который Дебора соорудила
из больших треугольников однотонного холста.
Поскольку Саймон и Хелен молчали, заговорила она:
- Понимаете, я хочу, чтобы фотографии отражали индивидуальность
человека. Я не хочу, как прежде, типизировать личность. Я не размываю
задник - тот холст, над которым я работала в саду в феврале прошлого года,
помнишь, Саймон? - но главное здесь - индивидуальность. Личности негде
спрятаться. Он - или она, разумеется, - не может сфальшивить, потому что не
в состоянии сохранять искусственное выражение лица в течение всего времени,