"Анатолий Юмабаевич Генатулин. Вот кончится война " - читать интересную книгу автора

- Нет. Я Баулин. - ответил сержант. - Чего тебе?
- Зажигалка твоя действует?
- Ну.
Пришел солдат, прикурил, поговорил ("Ну и снег! Пойдет немец, наступит
на тебя - не заметит") и ушел к себе.
- Ты спать хочешь? - спросил меня сержант, когда солдат ушел.
Я, конечно, не прочь был покимарить, но, подумав, что, наверное,
сержант сам хочет спать, ответил, что не хочу.
- А вы ложитесь, я постою, - сказал я.
- Нет. Я в окопе никогда не сплю, у меня радикулит. А ты, если хочешь,
ложись, не сомневайся. Я разбужу, когда надо.
Я опустил ушанку и залез в нору. Туда запихнута была целая перина да
еще одеяло, тоже, кажется, пуховое. Хитер солдат, даже в окопе на перине
спит. Я укутал ноги в одеяло, свернувшись калачиком, подумал о Полине,
согрелся постепенно и уснул...
- Толя, подъем! - голос сержанта слышался издалека или, может, снилось,
что сержант будит меня. - Толя, вылезай!
Стряхнув с трудом сонливость, я вылез из норы, вернее, пробился сквозь
толщу полуметрового сугроба, встал и схватил прислоненный к стенке окопа
карабин.
- Бери диски и пойдем, кончилась наша оборона, - сказал Баулин.
Над землей все еще висела ненастная тьма, но звуки и голоса уже были
утренние, на усадьбе тоскливо мычали коровы, переговаривались и
перекликивались солдаты. Пахло дымком и паленой шерстью, видно, повар впрок
запасался мясом. Снег не то что перестал, а перешел в невидимую липкую
дряпню. Вернулись на усадьбу, там, напротив конюшни, снова пылал костер и
несколько человек что-то варили или жарили в котелках, от запаха жареного
мяса аж десны ломило.
- Первый взвод, получай еду!
Не успели проглотить густое, жирное варево, приготовленное расторопным
поваром, как тут же команда:
- Эскадрон, по коням!
- Первый взвод, по коням!
- А у меня кобыла, отозвался какой-то шутник.
- Кобыла не кобыла - команда была! - ввернул другой.
- Прекратить болтовню!
Я надел через плечо брезентовую сумку с пулеметными дисками, через
другое - карабин и вместе со всеми пошел к сараю. Люди уже выводили своих
коней. Я привел коня без седла, надо же седлать, где оно, это седло? Путаясь
среди лошадей и людей, я искал своего коня и, не найдя его ни в сарае, ни на
дворе, стал уже теряться, паниковать.
- Новенький! Ты новенький? Держи свою Машку, - пожилой солдат подвел ко
мне низкорослую, большеголовую буланую кобылу, оседланную, сунул мне в руку
повод и ушел. Я ничего не понимал: привел из дэвээла хорошего строевого
коня, а мне всучили эту "монголку".
- Это не мой конь! - сказал я и стал искать в темноте сержанта. -
Товарищ сержант! Товарищ сержант!
Увидел его, подошел и узнал рядом с ним своего коня. Конь был под
седлом, сержант хозяйски держал его за повод.
- Товарищ сержант, я привел из дэвээла хорошего коня, а мне дали эту