"Дэвид Геммел. Сердце Ворона" - читать интересную книгу автора

в жилах его жены. Уходя, отец пообещал, что вернется за ними, когда освоится
на новом месте. С тех пор о нем никто не слышал.
Оставшись вдвоем, Банни и его мать вели нелегкую борьбу за
существование. В теплое время года они собирали горные травы для аптекаря
Старых Холмов, Рамуса. Каждую неделю женщина, собрав заработанные медяки,
закупала на рынке продукты и несла их домой, в землянку. При этом она каждый
раз откладывала хотя бы по фартингу, что позволяло матери и сыну переживать
суровые зимние месяцы. Прошлое лето выдалось довольно бедным, и трава росла
плохо. Несколько недель назад у них кончились последние деньги.
Шула открыла рот, и Банни увидел, что у матери не хватает двух верхних
зубов с правой стороны. У него самого зубы шатались уже давно.
Солнце светило ярко, и впервые за несколько месяцев его лучи несли
настоящее тепло. Банни хотелось выйти на улицу, согреться. Но его одолевала
усталость, а ослабшие ноги не желали нести изможденное тело.
Он услышал какой-то звук и обернулся. В комнату вошла тетя Кэлина.
Представительная женщина, высокая, со строгим, пронзительным взглядом. Банни
немного побаивался ее. Однажды летом, когда они с Кэлином ворвались в дом,
она схватила его за плечи и вывела на улицу. "Поиграй здесь, - строго
сказала Мэв Ринг. - Мне в доме блохи не нужны". Тогда Банни едва не сгорел
от стыда.
Мэв наклонилась над кроватью и положила ладонь на лоб Шулы. Банни тоже
повернулся к матери. Она не умрет, решил он про себя. Это было бы
несправедливо. Внутри у него что-то напряглось и задрожало. Горло
перехватило, а на глаза навернулись слезы. Пытаясь сдержать их, Банни замер,
сжался, не произнося ни звука. А потом еще и зажмурился. Рука Мэв легла на
его плечо.
- Сон ей на пользу. Сон лечит, - сказала женщина. - А ты пойдешь со
мной. Тебе необходимо поесть и вымыться. У тебя и вши, и блохи, а в моем
доме ни тем ни другим места нет. Пошли.
Банни поднялся на дрожащих ногах и последовал за ней в кухню. Дом
казался двенадцатилетнему мальчику настоящим дворцом. Он сел за сосновый
стол и уставился на чудесное, отливающее золотом дерево. Тетя Мэв поставила
перед ним глубокую миску с густым говяжьим супом и положила изрядный ломоть
хлеба.
- Не жуй хлеб, - предупредила она. - Зубы у тебя расшатались, не
хватало еще, чтобы ты их лишился. Просто обмакивай его в суп.
- Она ведь не умрет? - прошептал Банни.
- Если тебя интересует мое мнение, то нет, - сказала тетя Мэв. - А
теперь ешь суп. Только не торопись.
С тех пор как Банни держал во рту что-то похожее на пищу, прошла целая
неделя, да и пища была каким-то скрюченным корешком, выкопанным матерью на
краю леса. Корень имел горький вкус, и мальчика едва не стошнило. Сейчас
желудок заурчал, а когда Банни посмотрел на суп, голова у него закружилась,
и к горлу подкатился противный кисловатый комок.
- Держись, - сказала тетя Мэв, тут же оказавшаяся рядом. Она отломила
кусочек хлеба и обмакнула его в теплый суп. - Вот. Просто положи в рот и
соси.
Банни послушно открыл рот, позволив обращаться с собой, как с ребенком.
Вкус мяса растекся по языку, пробуждая голод. Желудок снова заурчал, и
мальчик едва не подавился хлебом. Он осторожно прожевал мякиш и проглотил.