"Ури Геллер, Гай Лайон Плэйфайр. Эффект Гeллера" - читать интересную книгу автора

хорошем английском. - Это было невероятно. Вы знаете, я держала в руках
сломанные часы, и они начали ходить. А у сына согнулась ложка, - словом, все
это было как фантастика. Боже мой, я всю жизнь мечтала встретить
кого-нибудь, вроде вас. Я очень интересуюсь всеми этими вещами. И верю в
них. Вы должны остаться в Мексике". Это был приказ, не приглашение.
Мы проговорили два часа. Она хотела знать обо мне все и хотела, чтобы я
знал все о ней, о ее семье, ее прошлом, ее отношении к Богу, к религии, ко
всем в мире тайнам, начиная с летающих тарелок и кончая согнутыми ложками.
Наконец она поднялась с кровати. Я ожидал, что она сейчас скажет мне
"до свидания" и умчится из отеля так же стремительно, как появилась, но
вместо этого она издала еще один приказ.
"Вы поедете ко мне домой, сейчас".
Разумеется, мне еще не приходилось разъезжать по мексиканской столице в
одной машине с женой будущего президента. Мы решительно вторглись в
движение, окруженные мощным эскортом мотоциклистов со включенными сиренами.
Она сидела спокойно и постоянно передавала по рации указания своему
окружению, которым уверенно руководила. В ее "Форде" были всевозможные
отделения для радио, магнитофонов, компакт-кассет, записных книжек,
карандашей и ручек, косметики. Большинство из них были расположены на панели
у заднего стекла машины. Когда я позже приобрел "Кадиллак", то оснастил
машину таким же образом.
Наш президентский кортеж выехал из города, проехал по пригороду и в
конце концов остановился около современной ниллы, занимавшей около акра
земли и окруженной высоким забором. Несколько полицейских машин уже
находились возле ворот виллы.
Когда мы вошли в гостиную, я сразу заметил необъяснимо большое
количество музыкальных инструментов, в основном пианино различной формы,
размеров, современные и старинные. Их было не меньше двадцати, по крайней
мере столько я успел насчитать. Она тут же сообщила мне, что была пианисткой
и училась у одного известного американца.
Я в свою очередь сказал ей, что мой лучший друг - известный
американский концертный пианист Байрон Джанис, который учился у великого
Горовица.
Ее великолепные кошачьи глаза загорелись. "О, - воскликнула она, - вы
знаете Байрона Джаниса? Он должен приехать в Мексику и дать концерт в
Беллас-Артесе".
Она провела меня по всему дому и представила своей матери,
исключительно приятной пожилой женщине, которая была очень приветлива со
мной. Затем она показала мне кабинет мужа, битком забитый книгами. Его
самого дома не было. Как выяснилось, он был на службе, являясь пока еще
министром финансов уходящего президента Луиса Эчеверриа.
Несмотря на то что мы провели в ней всю оставшуюся часть дня, у нас
практически не было возможности поговорить, так как нас постоянно прерывали
какие-то официальные люди и слуги, входящие и выходящие с бумагами и
документами. Наконец она объявила, что мы должны ехать на ужин к одному из
ее друзей.
Как только мы вошли в ресторан, звон ножей и вилок прекратился и
воцарилась полная тишина. Назвать синьору де Лопес Портильо сильной
личностью - это значит ничего о ней не сказать. Она была не только женой
истинного президента, но и сама обладала властью над людьми и, как я успел