"Патриция Гэфни. Влюбленные мошенники [love]" - читать интересную книгу автора

визга.
- О, прошу прощения! Это вы, сестра? Вежливый, невозмутимый, он стоял
на пороге, описывая в воздухе дугу тростью.
- Я готов поклясться, что правильно сосчитал двери! Клерк сказал -
третья справа... должно быть, я одну пропустил. Вы мне не поможете?
Вся съежившись в отчаянной и безнадежной попытке прикрыть грудь
согнутым локтем, а остальное - растопыренной ладонью, она казалась сама
себе Евой после грехопадения.
- Я... гм... я не совсем одета.
Мистер Кордова смутился, но, вместо того чтобы тактично ретироваться,
повернулся и захлопнул дверь ногой: руки у него были заняты двумя
громоздкими чемоданами и тростью.
- Искренне извиняюсь, - повторил он со своим чарующим английским
акцентом, - я, наверное, поставил вас в ужасно неловкое положение.
Она судорожно перевела дух.
- Но вы же понимаете, вам незачем смущаться.
Все это он проговорил с такой горечью, с таким самоотречением, что у
сестры Августины больно сжалось сердце. К тому же он, безусловно, был
прав. Чувствуя себя законченной дурой, она опустила руки, выпрямилась и
сказала как ни в чем не бывало:
- Вы совершенно правы. Я просто не подумала. Ей даже захотелось
извиниться за свою бестактность, но она прикусила язык. Разумеется, он не
мог ее видеть, она это прекрасно понимала, но... все-таки ей было
мучительно неловко стоять в чем мать родила перед незнакомым мужчиной.
Впервые за все время она даже порадовалась, что на нем непроницаемые очки:
пусть он слеп, но встретиться с ним взглядом в эту минуту она не пожелала
бы ни за какие блага мира. Пришлось сделать несколько семенящих шажков
назад, к постели.
- Прошу меня извинить...
- Нет, это я прошу меня извинить!
Он попятился, давая ей дорогу, и она прошла в одном шаге от него,
чувствуя, как с головы до ног покрывается гусиной кожей.
- Разве они не могли послать коридорного вас проводить? - спросила
она через плечо, пытаясь нащупать в чемодане свой капот.
- Я им сказал, что сам справлюсь. Иногда... - Его голос беспомощно
затих на полуслове.
Да куда же, черт побери, девался этот халат, будь он неладен?
- Иногда?.. - переспросила она, нетерпеливо вывернув на постель все
содержимое чемодана.
- Боюсь, что иногда гордыня толкает меня на поступки, которые мне
явно не по силам, - со сдержанным достоинством признался мистер Кордова.
Повернувшись к нему вполоборота, сестра Августина натянула на плечи
капот из розовой синели.
- Смирение, конечно, достойно похвалы, - назидательно напомнила она,
- но, должна признаться - хоть и не моего ума это дело, - что сама я
никогда не считала его одной из основных добродетелей.
Его плутовская улыбка немного удивила ее: от человека, погруженного -
пусть даже в прошлом! - в научные изыскания, она такого не ожидала.
- Спасибо вам на добром слове, сестра. Особенно принимая во внимание
обстоятельства.