"Патриция Гэфни. Влюбленные мошенники [love]" - читать интересную книгу автора

руках и на ногах, рана в боку и следы на лбу от тернового венца.
Осторожно, словно боясь расплескать, Эдуард Кордова поставил бокал на
стол.
- Так это и было ваше знамение?
- Ну разумеется! К концу мессы все следы исчезли, ни капельки крови
не осталось. Это было настоящее чудо, знамение свыше, напоминание о том,
что Господь наш вездесущ и что Он пошел на крест за грехи наши...
Мистер Кордова задумчиво кивнул.
- И поэтому вы решили уйти в монастырь?
- Отчасти да.
- Полагаю, вы последовали туда за Мариэленой? Сестра Августина
испустила тяжкий вздох.
- Нет, это не так. Вскоре после того памятного богослужения она
тяжело заболела. Доктор сказал, что у нее болотная лихорадка. Ее страдания
были ужасны, но никто не слышал от нее ни слова жалобы. Она ведь уже была
святая.
- Понятно.
- Перед самой смертью она взяла с меня слово стать монахиней вместо
нее. Я, конечно, согласилась. Мариэлена страшно мучилась и телом и душой,
но мое обещание принесло ей долгожданный покой: она отошла в лучший мир с
улыбкой на устах. Ни разу за всю жизнь у меня не было случая пожалеть о
своем решении.
Эдуард Кордова так расчувствовался, что решил налить себе еще вина и
при этом чуть не опрокинул бутылку. Сестра Августина едва успела
подхватить ее.
- Извините, - пробормотал он, - я страшно неловок.
- Не надо так говорить, - мягко возразила она, наполняя его бокал. -
Мне ваши движения кажутся вполне уверенными.
- Вы просто слишком добры и снисходительны. Тут он наклонил голову и
прислушался.
- А себе вы разве не хотите налить еще?
- Мне лучше бы воздержаться.
Его голос выдавал крайнее изумление:
- Разве монахиням возбраняется пить вино?
- Нет, но нам следует соблюдать умеренность.
- Вы ее не нарушаете. Два бокала - разве это так много?
Перед тем как уступить, сестра Августина выдержала приличествующую
случаю паузу.
- Н-ну хорошо. Только совсем чуть-чуть. Наклонив бокал, чтобы не
слышно было бульканья, она наполнила его до краев, потом рассказала ему о
своем одиноком детстве на родительском ранчо. Выяснилось, что между ними
много общего. Время за беседой летело незаметно.
- Спасибо вам, что вызвали меня на откровенность, сестра Августина, -
поблагодарил Эдуард Кордова по окончании обеда. - Мне необходимо было
выговориться, а с вами удивительно легко и приятно беседовать.
- Могу сказать то же самое о вас... Эдуард.
- Надеюсь, вы не рассердитесь на мои слова... У вас чудесный голос.
Такой ласковый, успокаивающий.
Она подперла рукой подбородок:
- Правда?