"Акакий Гецадзе. Веселые и грустные истории из жизни Карамана Кантеладзе " - читать интересную книгу автора

Август был в самой поре своего цветения. В праздник богородицы
сакиварцы радовались любому развлечению.
Не успели и оглянуться, а Пация и Алекса тут как тут: идут себе по
деревенской улице.
- Эй, люди! Расступись, Алекса и Пация идут! - крикнул я и
приветствовал сироток по татарскому обычаю, то есть поднес руку ко лбу и
низко склонил голову.
- Го-го-го! Бэээ! - заорал Кечо.
- Алекса, у-у-у!
- Пация, бэээ!
- Алекса, бууу!
- Пация, мэээ!
Ребята высовывали язык и гримасничали.
Алекса закрыл лицо руками и присел под плетнем, наверное, решил, что в
него запустят камнем. Но увидев, что опасного ничего нет, угодливо
захихикал.
- Ну и шутники же вы! - хихикнула вслед за ним и Пация.
- О, солнцеликая! - крикнули ей.
- Привет доброму молодцу!
Алекса заворочался, как каракатица, не зная, что сказать. А Пация
скалила зубы и поводила плечами.
- Ой, батюшки! Так они же совсем придурковатые! - всплеснула руками
жена столяра.
- А ну-ка, спляши, Алекса! - хлопнул в ладоши столяр. - Чего глаза
вылупил? Давай пляши, если хочешь поесть завтра у меня тыквы.
- Похлопаем, братцы! - поддержал я столяра. Мы стали в круг, а Алекса
взглянул на сестру, как, мол, поступить.
Пация подтолкнула его - спляши, мол, чего уж там.
Голопятый Алекса замахал руками и задрыгал ногами. Лохмотья его
развевались на ветру, а рваные брюки, подвязанные веревкой, чуть не сползли
вовсе. Это еще больше развеселило народ.
- А ну-ка, давай, красотка, подсоби! - ткнул Кечо взлохмаченную Пацию и
погнал ее в середину круга.
- Так я ж не умею, не могу! - чуть не заплакала бедняжка.
- Умеешь, умеешь, - загалдели все.
Пация повертела руками в воздухе и запрыгала по полянке. Она так долго
плясала, что запыхалась, и язык ее вывалился изо рта, как у собаки.
В тот день брат и сестра сытно поели, это им так понравилось, что потом
их не приходилось особенно упрашивать: достаточно было хлопнуть разок в
ладоши, и они мигом пускались в пляс.
Люди гоготали от удовольствия и, насмеявшись досыта, щедро угощали
голодных плясунов.
Жена столяра даже подарила Пации свое старенькое ситцевое платье.
Алекса тоже приоделся: ему дали рваные каламани и какую-то затасканную
рубаху. Словом, повезло человеку!
Как-то жена лавочника сунула Пации давно отзвеневший бубен - дайру.
- Зачем он мне? - удивилась та.
- Будешь играть, а Алекса танцевать.
И на самом деле, Пации бубен понравился: поиграв разок, она уже не
выпускала его из рук. Бубен звенел вовсю, Алекса плясал, а под конец и Пация