"Дмитрий Гаврилов. Власьева обитель (из романа "Наследие Арконы")" - читать интересную книгу автора

звериным следом серебристый ковер ничем не выдал своей тайны. В тот же
момент острая боль в плече напомнила об утренней шальной ране. На
морозе-то он про нее совсем и забыл. Сдернув рукавицу, Василий сунул руку
под полушубок. Так и есть...
Но засиживаться парень не стал. Скорей бы к своим добраться! Слегка
кружится голова, но бывало и хуже. А хуже - это когда в августе выходили
из окружения. Смятые и раздавленные военной мощью вермахта. В обмотках.
Без пищи и оружия - с одной винтовкой на троих. Злые, грязные,
истощенные... Немец двигался быстрее. До своих они тогда так и не
доползли, но хоть в родных местах оказался. И на том спасибо! Подобрали
партизаны. Долго проверяли. Потом, вроде, поверили. Сашка тоже был с ним.
Но больше не будет! Никогда! ...Перед глазами поплыли круги. Ухватившись
за тоненькую осинку, он сполз вниз. Вьюга заглянула прямо в лицо, и без
того обветренное, с белыми ресницами и наледью на усах. Пришлось даже
встать на четвереньки. В тот же миг он чуть ли не носом уткнулся в
глубокие следы чьих-то ног.
Сначала не поверил, но затем до него дошло, что при такой-то пурге либо
человек был здесь недавно, либо это его собственный след, а он плутает
кругами, будто за черным груздем охотится.
- Ночью ориентироваться легче, если небо не заволочет мгла.
"Найди созвездие Лося, которое все чаще называют Большой Медведицей, а по
мне Лесная корова и есть, что выгнуто, ковшом семью заметными звездами.
Мысленно продли линию вверх через крайние две звезды, и упрешься в
Полярную. Лежит она в пяти расстояниях, что между этими солнцами, в хвосте
Лосенка, и находится всегда в направлении на север..." - наставлял
племянника родич, перед отправкой на Финскую.
Завтра праздник - шестое января, как водится, Власьев День, хозяйки будут
жечь дома шерсть, а старики на заре пить снеговую воду с каленого железа,
чтобы кости не ломило. В этот день полагалось взять пучок сена и, обвязав
его шерстинкой, сжечь на Новом огне. Дядька готовил дюже крепкое пиво,
заваренное на сене, заправленное хмелем и медом, затем он цедил пиво через
шерсть и угощал всех, кто к нему заглянул на огонек. Под хмельком отец с
братом бродили по деревне, вывернув полушубки наизнанку, и пугали старух,
приговаривая: "Седовлас послал Зиму на нас! Стужу он да снег принес -
древний Седовлас-Мороз!"
"Помнится, у Некрасова... Ах, какая чудная была учителка! Из самого
Института благородных девиц. Сначала скрывалась от красных у знакомых,
отец-то ее из зажиточных. Потом, видя доброе к себе отношение, школу
открыла для сельских ребятишек. Откуда-то учебники достала. Еще с буквой
"ять". За эту самую букву и пострадала. Како людие мыслите. Буки ведайте.
Глагольте добро. Кто бы мог подумать... Давно это было. Очень давно.
Ну, да я не Дарья, чтоб в лесу заморозили. Держись боец, крепись солдат! А
все-таки очень, очень холодно... Снова след. На этот раз звериный.
Лапа-то, что у нашей кошки, но какой громадной. Неужели, рыси в убежище не
сидится. На промысел вышла. У, зверюга. Целый тигр!"
Рана снова дала о себе знать. Василия зашатало и опрокинуло вниз: "И еще
русские не прочь выпить чего-нибудь согревающего! Полежу маненько.
Стоянка, видать, уже близко".
Оцепенение подобралось незаметно. На лес навалились сумерки. Вьюга
потихоньку вела свою заунывную песнь. Ресницы слипались, пару раз он