"Эрик Гарсиа. Великолепная афера" - читать интересную книгу автора - А разве я это сказал? - задает вопрос Рой. - Разве я сказал, что на
сегодня мы закончили все дела? - А разве нет? - Нет. Я просто устал, вот и все. - Да ты вечно устаешь. Последние три недели, чем бы ты ни занимался, всегда в полусонном состоянии, - Фрэнки на секунду замолкает, словно раздумывая, продолжать дальше или нет. - Ты все еще принимаешь свои таблетки? - Послушай, друг-подельник, - угрожающе рычит Рой, - да убери ты, наконец, свои чертовы копыта с приборной доски. Больше говорить не о чем. Рой крутит баранку. Фрэнки крутит приемник, ловит какую-то станцию. Ретромузыка. Песни в исполнении эстрадных певцов. Парень его возраста, слушая музыку, едет к родителям. Он поет, и в его песне угадывается человек, все еще живущий воспоминаниями о веселых днях в Вегасе. На заднем сиденье лежит газета. Аккуратно сложенная втрое. Когда они миновали разбитый переезд через железнодорожную линию, Рой откидывается назад, берет газету за левый угол и кладет ее на колени Фрэнки. - Ты ведь выполнял кровельные работы? - Ты что, смеешься? - живо спрашивает Фрэнки. - Раздел "соболезнования". Выбери что-нибудь подходящее. - Газета очень старая? - Две недели. Достаточное время для того, чтобы семья пришла в себя. Фрэнки с готовностью впивается в газету, поглядывая на страницы с объявлениями о продаже автомобилей. Рой едва удерживается от презрительной гримасы. Чувство досады сжимает ему горло. Бессмысленно просить приятеля хороший, хороший друг-подельник. Хотя бывало, что Рой оставался абсолютно безразличным к тому, что делает Фрэнки, к его небольшим причудам. К неряшливости, вульгарной одежде, к громкой музыке. Иногда они действительно чувствовали расположение друг к другу, иногда - просто терпели один другого. В последние несколько недель, после того как доктор уехал, все изменилось. Казалось, Рой погружается в океан обиды и негодования, а разливанное море гнева и раздражения захлестывает его. Кроваво-красные валы. Бросайся вглубь, взывают они, бросайся. Рой чувствует себя так, как будто ходит по линии прилива, осторожно пробуя воду пальцами ноги, но в последний момент отскакивая назад. Доктору хотелось поподробнее узнать об этих ощущениях. Все, что касалось этого, он, должно быть, записывал, и они обсуждали это в течение нескольких недель. Но док уехал. Так, наверное, все они и делают. Они уезжают. - Я, помнится, пересекался с неким Изаксоном в Двадцать третьем квартале, - говорит Фрэнки, водя пальцем по колонке с некрологами. - Восемьдесят три года, остались жена и дочь. - В том, что осталась дочь, хорошего мало. Она скорее всего там. - А что с того, что она там, мы все равно провернем это дельце. Ты же сам всегда говорил, что не следует опасаться курятника... - ...да, да, но только если в нем не обедает лиса. Я знаю, что говорю, - вздыхает Рой. Он не может поверить тому, каким он стал. Сейчас ему иногда приходит в голову мысль о том, что неплохо бы встретить прежнего Роя где-нибудь в тихом переулке между домами и выбить из него всю эту дурь. Перерезать ему горло. |
|
|