"Эрик Гарсиа. Великолепная афера" - читать интересную книгу автора

проявилось лишь позавчера, когда он, откинув голову назад, полулежал в своем
удобном наклонном кресле, ел консервированного тунца прямо из банки и
размышлял: "А как это будет выглядеть, если меня вырвет прямо сейчас?
Захлебнусь ли я рвотными массами? А найдут ли меня до того, как я умру?" С
тех пор мысль об этом постоянно блуждала где-то в закоулках его сознания.
- Рой, да открой же, черт возьми! - надрывается Фрэнки, и его визгливый
голос, хотя и приглушенный деревянной входной дверью, буравит уши Роя. - Я
же знаю, что ты дома!
Рой не верит тому, что Фрэнки и вправду знает, что он дома. Фрэнки
блефует, и как всегда неумело.
А ведь Рой уже давно учит Фрэнки, как надо блефовать, но он не хочет
слушать того, что ему говорят. Как маскироваться, как определять, где можно
поживиться. Фрэнки при всех обстоятельствах предпочитает идти напролом,
блефуя по-своему. А для прикрытия ему нужен Рой. И Рой это знает.
- Я звоню копам, я не шучу, - грозит Фрэнки. Он еще несколько раз
грохает по двери кулаками и башмаками. - Я рассую все свое барахло так, что
они ничего не найдут, затем позвоню, они придут сюда и... ты представляешь,
что будет, если я позвоню им. Больше мне сказать нечего.
Рой знает, что Фрэнки никогда этого не сделает. Он ненавидит копов.
Ненавидит какой-то маниакальной ненавистью. Он уверен, что у них есть что-то
вроде сканеров, с помощью которых они определяют, врешь ты им или нет. Нет,
у Фрэнки с копами не может быть ничего общего. Но эта неуклюжая угроза
заставляет Роя пошевелиться и встать. Такая угроза в устах Фрэнки - это
больше чем смешно... Позвонить в полицию. В полицию. Им надо будет
рассказывать, с ними надо будет говорить... Медленно шевелясь, тщательно
выбирая место, куда поставить ступню, чтобы не испачкать и не протереть
ковер, Рой поднимается с кресла и, волоча ноги, бредет к входной двери. Он
сначала отводит засов, потом нажимает на собачку стержневого замка и, все
еще держа дверь на цепочке, приоткрывает ее.
В щель просовывается нос Фрэнки, а затем появляются и губы.
- Господи, Рой, как ты меня напугал. Открой и впусти меня.
- Снимай башмаки, - требует Рой.
- Чего? Это зачем?
- Они грязные. Снимай, иначе не войдешь.
- Ты что, разыгрываешь меня? Да открывай же и дай мне войти.
- Сначала сними башмаки.
Нос Фрэнки исчезает из щели, и его место занимает глаз, моментально
сканирующий все, что оказывается в поле зрения: гостиную, часть столовой
самого Роя; глазное яблоко шныряет то вверх то вниз, переводя взор с одного
предмета на другой Фрэнки делает шаг назад.
- Ты что, прекратил принимать таблетки?
- Так ты снимаешь свои башмаки или мн снова запирать дверь?
До ушей Роя доносится возня и сопение - это Фрэнки по другую сторону
двери стаскивает с себя башмаки. Рой снова хочет засмеяться, но сразу же
гонит от себя эту мысль, чувствуя подступающий к горлу ком. Только бы не
стошнило. Толь ко не здесь, только бы не на ковер.
Входит Фрэнки, держа в руках башмаки. Носки проношены до дыр. Башмаки
за тысячу долларов, а носки за сорок два цента. В другой рук у него пакет с
пончиками.
- Завтрак для чемпионов, - говорит он, бросая пакет на кухонный стол.