"Ромен Гари. Пляска Чингиз-Хаима" - читать интересную книгу автора

- Вы сами должны были позаботиться, чтобы удержать ее.
Шатц напряженно, с каким-то отчаянным рвением вглядывается в
фотографию:
- Мужья, у которых такие красивые жены, обычно принимают элементарные
меры предосторожности. Так что прошу меня простить. Обратитесь к частному
детективу. Я занимаюсь совсем другими сучками.
Барон задохнулся от негодования:
- Милостивый государь, выбирайте выражения! Речь идет о баронессе фон
Привиц. Граф с возмущенным видом бросает:
- Да он же пьян.



7. ТАЙНА УСУГУБЛЯЕТСЯ


Шатц действительно напился до такой степени, что, явись я ему внезапно
сейчас, он вполне мог бы меня не увидеть. Надо сказать, характер у меня
неспокойный, неуравновешенный, и оттого я иногда впадаю в пессимизм. Я
боюсь, что, по мере того как мы все больше и больше будем упиваться
культурой, наши величайшие преступления окончательно смажутся и
расплывутся в тумане. Все будет окутано таким плотным слоем прекрасного,
что и массовая резня, и массовый голод станут всего лишь удачными
литературными или живописными эффектами под пером какого-нибудь Толстого
или кистью некоего Пикассо. И в конце концов мы придем к тому, что мельком
увиденная гора трупов, тотчас обретшая мастерское художественное
отображение, будет причислена к историческим памятникам и станет
восприниматься только как источник вдохновения, материал для "Герники", а
война и мир обратятся для нашего вящего эстетического наслаждения в "Войну
и мир". Но, по сути, причина тут в нашей уже вошедшей в поговорку
скупости, в нашей алчности: я боюсь, что какой-нибудь писатель или там
художник решит заработать на мне, извлечет барыш из моего несчастья. Мы,
евреи, вечно хотим все прибрать к рукам, это знают все.
- Господа, вы что, газет не читаете? Не знаете, что происходит? Кругом
трупы, всеобщий ужас, люди закрываются в домах, весь мир потрясен, пресса
как с цепи сорвалась, вовсю кроет полицию за так называемую беспомощность,
а вы хотите, чтобы я кинулся вам на помощь, потому что вам наставили рога!
- Нет, это невозможно! - возопил барон. - Я буду жаловаться министру!
- Двадцать два убитых! И у всех сияющие лица, и все без штанов!
Граф решил, что он недослышал.
- Без штанов?
- Вот именно, - подтвердил комиссар. - Без штанов. И улыбки до ушей.
- Улыбки? То есть как это улыбки? Почему?
- Порядочные женщины не смеют выйти из дому.
- Но я полагал, что преступник убивает только мужчин...
- Порядочные женщины не осмеливаются высунуть на улицу нос из-за того,
что они могут увидеть. Двадцать два улыбающихся трупа без штанов - вот что
на меня свалилось. Я уже три ночи глаз не могу сомкнуть... Передо мной
стоят их блаженные, радостные хари... Что они такого увидели? Что им
доставило такое удовольствие? Кто? Что? Как? Удар ножом в спину и тем не