"Томас Гарди. Джуд незаметный" - читать интересную книгу автора

Затем снова уселся и стал ждать. Через какие-нибудь десять - пятнадцать
минут северный горизонт совершенно очистился от редеющего тумана, который в
других местах рассеялся еще раньше, и за четверть часа до захода солнца тучи
на западе расступились, приоткрыв солнце, и между двумя грядами темно-серых
облаков ярким снопом брызнул солнечный свет. Мальчик тотчас поглядел в
заветном направлении.
Вдали, в пределах доступного глазу пространства, словно топазы,
вспыхивали огоньки. С каждой минутой воздух становился все прозрачнее, пока
топазы эти не обернулись флюгерами, окнами, мокрыми шиферными крышами и
сверкающими бликами на шпилях, куполах, лепных украшениях и прочих
выступающих частях зданий. Это, несомненно, был Кристминстер - либо
реальный, либо мираж, созданный особенностями атмосферы.
Джуд все смотрел и смотрел, пока окна и флюгера не потухли как-то
сразу, точно задутые свечи. Далекий город окутался дымкой. Повернувшись к
западу, Джуд увидел, что солнце скрылось. Впереди все задернулось траурной
мглой, и ближние предметы принимали самые фантастические окраски и формы.
Джуд поспешно слез с лестницы и пустился бегом к дому, стараясь не
думать о великанах, охотнике Хирне, Апполионе, подстерегающем Христиана, и
капитане с кровавой дырой во лбу, окруженном мертвецами, которые каждую ночь
поднимают бунт на борту заколдованного корабля: Он понимал, что уже вышел из
того возраста, когда верят во все эти ужасы, и все-таки обрадовался, увидев
колокольню и свет в окнах дома, хотя дом не был ему родным, а его бабка,
жившая в нем, не очень-то любила своего внука.
Внутри и вокруг "торгового заведения" этой старухи, заведения с
витриной из двадцати четырех стеклышек в свинцовой раме, до того
потускневших от времени, что сквозь них трудно было разглядеть жалкие
грошовые предметы, составлявшие часть товара, который мог унести на себе
один сильный человек, протекала, внешняя жизнь Джуда. Но мечты его были
столь же грандиозны, сколь ничтожно окружение.
Сквозь непроницаемый барьер неприветливых меловых холмов, протянувшихся
на севере, ему постоянно виделся чудесный город, созданный его фантазией,
который он сравнил с небесным Иерусалимом, хотя в мечтах его, пожалуй, было
больше от воображения художника и меньше от воображения торговца
драгоценностями, чем у автора Апокалипсиса. Город этот стал для него
реальностью, достоверностью, занял особое место в его жизни, главным образом
по той единственной причине, что там жил человек, перед знаниями и
устремлениями которого он так благоговел, - мало того, жил там среди людей,
еще более образованных, знающих и духовно одаренных.
Когда приходила унылая, ненавистная нора и Джуд знал, что в
Кристминстере, как и у них, льет дождь, ему все же не верилось, что там
дождь такой же беспросветный. Всякий раз, когда ему. удавалось выбраться за
пределы деревушки на час или два, что случалось нечасто, он тайком спешил на
холм, где стоял Бурый Дом, и напряженно всматривался в даль; иногда он бывал
вознагражден за это видом какого-нибудь купола, или шпиля, или тонкого
дымка, в котором его воображению рисовалось мистическое курение фимиама.
Затем в один прекрасный день ему пришло в голову, что если он
поднимется после сумерек к своему обычному месту наблюдения и пройдет вперед
еще мили две, он увидит вечерние огни города. Правда, возвращаться домой
придется одному, но даже это соображение не остановило его, так как он умел
справляться со страхом.