"Иржи Ганзелка, Мирослав Зикмунд. Там, за рекою, - Аргентина " - читать интересную книгу автора

останавливается пригородный поезд, у которого одна конечная станция в
подземелье на Пласа Онсе, вторая - среди вилл Морено. У вокзала, перед
киоском со сластями и кока-колой, гаучо в широких бомбачас зажигает лампу, а
мимо мчатся поезда, набитые тысячами людей, возвращающихся с работы. Над
грудой глиняных горшков и тарелок возвышается лимонное дерево с желтеющими
плодами, а его ствол служит рекламной тумбой для объявлений посреднической
конторы. "Если вы хотите продать дом или парцеллу,[12] посоветуйтесь со
мной". Внизу стрелка, указывающая в сторону гаучо с керосиновой лампой.
Портеньо любят покупать и продавать. Надо пользоваться любым удобным
случаем, чтобы делать деньги.
Да, Буэнос-Айрес держит мировой рекорд. Его установила не ширина
авениды Нуэве-де-Хулио, а длина Ривадавиа, двадцатикилометрового
позвоночника города.


Los colectiveros

Транспортная проблема в наши дни - больное место любого крупного
города. Растет число жителей, все больше и больше появляется автомобилей,
люди не хотят тратить драгоценное время на дальние переезды к месту работы
или отдыха. Это одна из причин, объясняющая, почему из центра Буэнос-Айреса
изгоняются медленные и неуклюжие трамваи. Они горделиво красуются на
картинах времен 1892 года, когда первое появление их привлекло внимание и
местных щеголей и бородатых гаучо на конях. А сегодня?
Кому нужен этот гремучий хлам, если под землею мчатся элегантные
салон-вагоны метрополитена, а над землей грохочут американские автобусы с
моторами в двести лошадиных сил! Долой трамвай!
За него взялись основательно. На каждом шагу встречаются группы
рабочих, разбирающих деревянные шашки торцовой мостовой и освобождающих
изношенные трамвайные рельсы. Одновременно с обеих сторон рельсов исчезают и
глубокие канавы, которые за десятки лет проездили в деревянной мостовой
шоферы такси, сберегая покрышки, автомобили и собственные нервы. Все, что
остается после разборки, заливают асфальтом, и с трамваем покончено.
А между тем в Байресе насчитывается еще 99 трамвайных маршрутов.
Желтоватые старомодные колымаги без прицепов, как угасающие воспоминания о
прошлом веке, бродят по предместьям. Их свидетельства о рождении еще и
сегодня можно прочесть на табличке перед вагоновожатым: "AEG Berlin".[13]
Американских пришельцев с ревущими сзади моторами портеньо называют
омнибусами, строго отделяя их от микроомнибусов, таких же ветеранов, как и
трамвай, и колективо, значимость которых подчеркивается трехзначными
номерами маршрутов.
Действительно, есть что-то романтичное в этих колективо. Они совершенно
не имеют ничего общего с настоящими коллективами, союзами или вообще с
группами людей. Называются же они так только потому, что сажают пассажиров
по пути. Водители их пользуются безграничным авторитетом. Если водитель
вывешивает табличку со словом "completo", никому из стоящих на остановке и в
голову не придет ломиться в автобус. Выйдет один пассажир, и шофер, как
диктатор, распорядится: "uno solo" - "только один!" - и автобус трогается.
Очередь, укоротившаяся на одного человека, подвигается на шаг и продолжает
спокойно листать свои "Ла Пренса" или "Ла Насьои".