"Север Гансовский. Башня (Авт.сб. "Человек, который сделал Балтийское море")" - читать интересную книгу автораждать, пока я сбегу, умру или сойду с ума. Меня бы уже просветили
насквозь, в специальном журнале отмечалось бы, страдал ли отрыжкой - если да, то сколько раз сегодня и чем. Уже исследовали бы каждую молекулу тела, каждую минуту моей биографии. Но, главное, не стали бы ждать. Я уже находился бы там, у них, подвергнутый всяческим формам убеждения и не только его. Но поскольку я не чувствую рядом такого масштаба, значит, организации нет. Пока нет... А одиночкам я вообще не нужен. Одиночка не станет за мной гоняться. Все эти мысли были здравыми, и все равно я чувствовал, что пора кончать. Разговоры, пусть глухие, неотчетливые, - предупреждение. Но месяц мне был нужен. Я подошел к окну и распахнул его. Совсем стемнело. Над крышей едва слышно шумел ветерок, и шуршало таяньем снега. Издалека что-то надвинулось, явилось в комнату через окно, вошло в меня и, вибрируя, поднялось к ушам. Низкий звук. Это ударили часы на Таможенной башне. Половина двенадцатого. Звук медленно и мерно распространился над улицами, над городом и пришел ко мне. Я несколько раз вдохнул свежий ночной воздух, и мне стало легче. Вдруг первый раз за этот год я почувствовал уверенность, что, несмотря на все, мне удастся закончить свою работу. Только бы месяц покоя. Только единый месяц. Неделю я трудился удивительно. Как в молодости. Я пересчитал еще раз свой вакуум-тензор, переписал в уме главу "Теории спектра" и вплотную подошел к тому, чтобы научиться уничтожать черное. Потом мне помешали. Поздним утром вдруг раздался осторожный стук в дверь. Я отворил. На лестничной площадке стояло унылое долговязое существо в полицейской форме. - Герр Кленк? - Да. Существо подало бумажку. "...предлагается явиться в... для дачи показаний по делу... (после слова "делу" был прочерк)... имея при себе документы о..." - Ну хорошо, - сказал я после того, как понял, что это такое. - А когда? - Сейчас, - пояснил долговязый. - А зачем? - Но я еще не пил кофе. Я устал, небрит. В конце концов я оделся, побрился, из-за спешки сильно порезал подбородок, и мы спустились вместе. Городской комиссариат помещается у нас на Бирштрассе. Выйдя из парадной, я повернул налево. Существо повернуло со мной. Я остановился. - Послушайте, это что - арест? |
|
|